Я метнул благодарный взгляд. Вот уж сказал, так сказал братец Снежаны. Хорошо понимаю, что все они и сами с усами, но вот так, при генерал-майоре и его ближайшем соратнике Петре Петровиче — это широкий жест.
На том кончили. Выступать велено завтра, сутки даны на сборы и подготовку. Так как на меня пудовой тяжестью легла ответственность, нужно выдать распоряжения:
— Пойдёмте на улицу, подумаем и обсудим.
— О чём? — отрывисто бросил Абдулов, рванувший было прочь.
— Нужно решить во сколько и где соберёмся, как поедем, с чего лучше начать…
Тот поморщился, но смолчал. От Алексиса вообще никаких реакций, он словно верный арбалет под рукой — у графа отличная школа.
Вышли из холла Академии, огляделись на широком каменном крыльце. Я указал на вместительную беседку неподалёку. Погода с утра была нежно-ясной, но пока мы беседовали, с моря надуло тучу, что вот-вот разродится.
Перво-наперво выудил кисет и туго набил трубку, затем с наслаждением затянулся и оглядел новосозданный отряд: Абдулов — тёмная лошадка; Александров средний — верный соратник; парни-воздушники хорошая подоплёка в случае чего.
— Можем сразу верхом поехать, — предложил я, — но если критично, то пересядем на лошадей в городе.
— Верхом? — непонимающе посмотрел Абдулов. — Я поеду экипажем до Санкт-Питербурга, как выяснится, где у них логов, выступлю вместе с вами.
Теперь уже моя очередь удивляться. Пара Воев никакого виду не подали, как и Алексис.
— Хочешь сказать, не станешь вместе с нами их искать?
— Это же очевидно. Для чего тогда, по-Вашему нам выделены помощники, — посмотрел он на воздушников.
— Может на “ты”? — дёрнул я щекой.
Он поджал губы.
— С волками жить — по волчьи выть. Ладно уж, потерплю царящее здесь бескультурье.
У меня ненадолго отпало желание говорить. Тут бы дать ему в благородную морду для науки, но нельзя. Корчит из себя непонятно что… на бой же идём, какие тут условности?
— Если они попадут в засаду, — зло проговорил я, ткнув пальцем в двух притихших Воев, — или невовремя поймут, что нашли лагерь магов — им конец. Ты что же, предлагаем мне рисковать их жизнями?
Он всем видом показал, что, мол, такова жизнь.
— Боевые потери.
“Мразь!” — захотелось мне крикнуть. “Что ты знаешь про потери в бою, подонок?!”
— Дим, короче, я тут с тобой спорить не хочу, — намерено сфамильярничал я. — До Питера едь на чём хочешь, но там ты сядешь на коня и вместе с нами поедешь месить грязь по соседним заводям и болотам. Ежели восхочется тебе не делать этого, то по окончанию задания я напишу Его превосходительству отчёт, где отмечу твою полную боевую непригодность. Ферштейн?!