Также приношу искреннюю благодарность членам литературного объединения «Полет» (Натания, Израиль), убедивших меня перевести на русский язык всю книгу, после того, как они услышали ее отрывки. Я ценю их дружескую критику и участие в редактировании отдельных фрагментов рукописи. Особенно я признателен Галине Таск, ставшей «крестной матерью» русского варианта, которая с большим тактом и профессионализмом не только отредактировала весь русский текст, но и вела меня за руку от начала повести до ее конца.
Роман Абрама Гроссмана «Катарсис» (от др. – греч. κάθαρσις – возвышение, очищение, оздоровление) посвящен самой трудной и самой провоцирующей для каждого человека проблеме – проблеме зла в мире. В самом первом приближении, очевидно, что есть как бы два вида зла: зло природного происхождения, – болезни, природные катастрофы и т. п., – и зло творимое самим человеком. При всем многообразии видов зла, обычно творимого человеком, оно так или иначе является вариациями отступления от фундаментальных нравственных принципов известных нам, христианам, как Десять Заповедей Моисея.
Однако самым загадочным и пугающим является то, что немалое число людей наслаждаются возможностью причинить страдание другим, – женщине, заключенному, ребенку, – запугать и унизить их, и, тем самым, возвыситься самому пусть даже в ничтожном объеме предоставленной им власти. Эта человеческая черта оказывается особенно востребованной в условиях тоталитарных режимов, когда по воле вождя или правящей партии все население должно мыслить и действовать максимально единообразно, и малейшее отклонение от декларированных норм жестоко наказывается. В романе А. Гроссмана люди, осужденные скорым и неправедным советским судом, немедленно оказываются «по ту сторону» всякого человеческого к себе отношения, они лишь «расходный материал» для выполнения самых тяжелых и опасных работ на строительстве «светлого будущего».
Именно от этого вида зла более всего страдает герой романа А. Гроссмана – Йозеф Фишер, раввин из Вильно, разделивший судьбу репрессированных немцев Поволжья, чудом выживших в Сибирской тайге. Он сохраняет цельность своего духа исключительно благодаря непоколебимой вере – доверию Богу Авраама, Исаака и Иакова. Эту веру он поддерживал не только верностью в исполнении ежедневных традиционных молитв, но и своими постоянными изысканиями в постижении глубинного смысла Торы (Пятикнижия Моисея). Фишер приходит к важнейшему для каждого человека выводу: подвергаясь жестоким ударам судьбы, не следует спрашивать Всевышнего: «За что?». Следует задавать совсем другой вопрос: «Для чего?». И тогда человек постигает, что цель его жизни не в поиске теплой лежанки, а в делании добра на том месте, на котором его поставили попущенные Всевышним обстоятельства.