– Курточку-то модную небось на подаяние купил? – на лице у тетки появилась сладкая, полная затаенной неприязни улыбка. – Ты, Нор, всегда будешь нищим, это тебе на роду написано. Против судьбы, милый мой, не попрешь, и не пытайся!
– Тетя, у вас помада около губ размазалась, – буркнул Норберт.
Это была откровенная ложь, но Лионелла, с подозрением поглядев на него, направилась к зеркалу, а Норберт взял сестру за руку и потянул за собой. Они спрятались в углу, за кадкой с инопланетным декоративным растением, похожим на охапку розовых перьев. Норберт заметил, что Илси плачет.
– В чем дело?
– Нор, почему тетя так не любит и тебя, и всех моих подруг? Если я в школе с кем-нибудь подружусь… – девочка шмыгнула носом, – она про них говорит, как про твоего директора… издевается, передразнивает голос, нарочно коверкает имя… Она видит, что мне неприятно, и все равно так себя ведет! Почему?
– Потому что тетка – дура. – Норберт обнял сестру, растерянно провел рукой по светлым пушистым волосам – он не умел утешать плачущих девочек. – Ну, успокойся…
Илси прижалась к нему и вдруг приглушенно пробормотала:
– Жизнь – ужасная вещь.
– Успокойся, – повторил Норберт. – Тебе скоро пятнадцать, ты станешь взрослой и уйдешь от них.
– Я не смогу, Нор. Я ничего не могу сама.
Отстранившись, она еще раз всхлипнула и дрожащим голосом произнесла:
– Извини, что я испортила тебе настроение. У вас хорошо идут дела?
– Ага. Мы опять чуть не обанкротились, но Аманда спасла положение.
Илси вытерла слезы. Скосив глаза, Норберт обнаружил на черной коже куртки мокрое пятно.
– Внимание! – прогремел усиленный динамиками голос диспетчера. – Гиперпространственный канал раскрывается!
Розовые перья в кадке закачались, Норберт ощутил всем телом пронизывающую мелкую вибрацию. Он знал, что в домах на окраине Венеды сейчас дребезжат оконные стекла и покачиваются люстры, а собаки и кошки ведут себя беспокойно.
– Пассажирский лайнер «Таран» прибыл! – торжественно объявил диспетчер. – Канал закрывается!
Вибрация исчезла.
– Идем! – позвал Норберт.
Вместе со всеми они устремились к противоположной прозрачной стене и едва успели занять место с хорошим обзором. Противоударные барьеры медленно опускались. Вот показалось нечто округлое, металлическое – по мере того как барьеры уходили в землю, оно увеличивалось в размерах: длинное сигарообразное тело высотой с трехэтажный дом, тусклое, изъеденное коррозией.