— Ты смотри, какие сообразительные. — Жрец ожидал совершенно
иного от тварей, пытающихся поймать зубами огненные шары. — Ну что
ж, тогда получите!
Сферы пламени полетели одна за другой в мечущихся по кругу
тварей. Каждый третий бросок наносил увечье или убивал очередного
ящера, быстро сокращая их число. Это не понравилось порождениям
пустоши, и они стали издавать странные звуки, словно завывание
ветра в трубе храмового камина.
— Проклятье, это детёныши! — осознал жрец. — Слышишь, дружище,
сейчас пожалуют их родители, и тогда станет действительно
жарко!
Исчадие пронзительно пискнул, соглашаясь с хозяином. Георгий же,
обхватив левой рукой посох, правой принялся вычерчивать ещё одну
большую руну. Запретная магия хорошо работала на всех, у кого не
было защитных амулетов. У детёнышей ящеров они отсутствовали, как и
иммунитет к ментальным воздействиям. Едва жрец закончил чертить
руну и активировал заклинание, как от его тела в разные стороны
разошлась незримая волна, выплеснувшаяся далеко за защитный барьер.
Оставшиеся живыми твари, продолжавшие метаться и истерично визжать,
внезапно умолкли. Взмахом руки жрец развеял защитное заклинание и
заговорил тихим вкрадчивым голосом:
— Ко мне! Подойдите ко мне!
И ящеры, словно понимая человеческую речь, неторопливо двинулись
к Георгию, выстраиваясь в очередь. Жрец же, едва тварь приближалась
к его ногам, клал ладонь на шершавую, покрытую чешуёй башку и
выпивал всю жизненную силу из послушного детёныша. Магия,
запрещённая уже много веков во всей Гантее; но сейчас решалась
судьба этого мира, да и кто смог бы наказать Георгия за применение
запрещённой волшбы? В пустоши свои правила, ничего не значащие для
последнего жреца братства хранителей.
Осталось всего два ящера, когда за спиной послышался сдавленный
стон, а затем негромкий возглас. Вновь выругавшись, Георгий двумя
сферами пламени умертвил тварей и быстро повернулся. Перед ним
предстала любопытная картина: Исчадие, взобравшись на грудь юноши,
пристально смотрел ему в глаза, обнажив при этом свои длинные
тонкие клыки, а парень, боясь сделать лишнее движение, почти не
дышал.
— Дружище, зачем ты пугаешь нашего гостя? — спокойным тихим
голосом произнёс жрец, убирая чётки в складки своего одеяния. На
них вновь светилось три бусины. — Молодой воин, как твоё имя?