Я сам не заметил, как за размышлениями нарисовал и активировал
одну из средних рун огня. Зато сразу пришёл в себя и вторую создал
осознанно. Я собрался уже отступать от колонны, когда от артефакта
вновь, уже в который раз, повеяло чем-то родным, близким. Прислонив
к его холодной поверхности обе ладони, я закрыл глаза, пытаясь
понять, что это за наведённое чувство. Мгновение — и моё сознание
погрузилось в странное видение.
***
— Владыка, я пришёл на твой зов! — рокочущий голос, раздавшийся
из-под глухого шлема, был подобен раскатам грома.
— Глупец! Твоего владыки больше нет. Убейте его! — другой голос,
сухой, без эмоций.
Тоска. Одиночество. Боль.
***
Очнулся я лёжа на полу, на левом боку. Сильно болела левая рука,
к счастью, не сломанная — видимо, я медленно осел, теряя сознание,
и лишь после завалился на бок. По ощущениям, провалялся я так
несколько секунд, не больше. Что ж, могло быть и хуже.
Поднявшись, я повторно сотворил среднюю руну огня и, не касаясь
колонны, двинулся обратно. К чёрту, спать! За сегодня я уже дважды
падал без сознания, это уже перебор.
В эту ночь мне снова приснилась Марика. Вместо привычной комнаты
— какой-то бокс с покрашенными в зелёный цвет стенами. Несколько
пружинных матрасов на полу, на одном из которых и сидела сестра.
Лицо её было встревоженным, она даже губу закусила — верный признак
сильного волнения. Я осмотрелся по сторонам и обнаружил листок на
одном из матрасов. Подобрал, вчитался в строки.
«Джон, здесь творится что-то страшное. Орденцы установили в
городах зоны влияния, ежедневно происходят облавы. Дядя Джо
говорит, что это гражданская война. Мы уехали из города, сейчас
находимся на каком-то заброшенном заводе. Сегодня приезжал сам
куратор. Собрал нас всех: и одарённых, и простых. Сказал, что нужно
переходить на Гантею. Нас много, почти две сотни человек. Я знаю,
что легко смогу связаться с тобой, когда попаду в пустошь, а ты
сможешь меня найти. Не забывай ложиться спать в ближайшие дни».
Закончив читать записку, я поднял глаза на Марику. Та молча
сидела и улыбалась. А вот мне было не до улыбок. Две сотни чужаков,
которых ненавидят все, кто проживает вблизи пустоши. Твари для
иномирцев — меньшее зло. Местные не остановятся ни перед чем, пока
не перебьют всех пришлых. Орден создал весьма чёрную репутацию
чужакам.