В зале было пусто после торжества, за
столом сидели конунги и пили мёд, Сай даже скривился от этой
картины. Он не скоро сможет снова пить это пойло. За другим столом
сидел Хрофт, Сая очень удивило его присутствие.
– А вот и глава рода орков, из клана
Волка, которые вздумали бить и резать моих воинов. В своём стойбище
мы бы уже выкинули их трупы на поживу снежным червям, о чём может
быть разговор? Я хочу смерти этих тварей, что напали на моих
воинов! – сказал пьяный Торлоф, для него это состояние в последние
дни было обычным.
– Я думаю, нужно выслушать версию
главы рода Ледяного Волка. Всё же мы пришли решить этот вопрос, на
сходе нет единого короля. Все впоросы решает совет из конунгов и
круга шаманов, – как всегда дипломатично заявил Окил.
– Уважаемые конунги, орки моего рода
вступились за женщин, которые гуляли по лагерю в день торжества.
Это не нарушение традиций нашего народа, они были в своём
праве!
– Круг шаманов подтверждает слова
главы рода Ледяного Волка, – сказал поднявшийся Хрофт.
– Я всегда говорил, что у Торлофа не
воины, а беременные женщины, даже орки их бьют, – с привычным ему
злорадством высказался Вилфрид.
– Щенок, ты можешь попытаться
пережить зиму с кланом, но вряд ли ты проживёшь хотя бы одну ночь,
а ты Вилфрид жди гостей летом. Клан Волка уходит со схода, – сказал
поднявшийся Торлоф и вышел из шатра.
Окилу нужен был этот странный глава
из рода Ледяного Волка и его дружина, поэтому он спросил.
– Сай, ты пойдёшь за кланом Волка или
вместе с нами в общий поход?
– Моему роду больше не по пути с
кланом Волка. Я не хочу, чтобы моих воинов резали в родном клане.
Сотня воинов моей дружины готова присоединиться к вашему походу,
конунги!
– Хорошо тогда через четыре дня твои
воины должны быть готовы к выходу, с припасами на две недели.
Конунги начали обсуждать поход, а к
Саю подошел Хрофт.
– Ты быстро вырос, я слышал, сегодня
ночью ты стал мужчиной, – со смехом хлопнул по плечу Сая дед. – А с
утра решил жить отдельно от клана, как же всё быстро у тебя
происходит…
– Дед, я не могу бросить своих
воинов, пусть они и орки. Как только ко мне присоединились
изгнанники, я сразу стал помехой в глазах конунга, а после убийства
сына он ещё и яростно ненавидит всё, что связано со мной. Чтобы ни
говорил Вилфрид, у Торлофа тысяча закалённых воинов только его рода
и другие рода клана могут выставить ещё две тысячи. А сражаться с
опытным воином, прошедшим большое количество поединков, я ещё не
готов.