Отворачиваюсь от мужчины, опуская глаза в темно-серую обивку дивана. Мы вроде в помещении, но мне по-прежнему дико холодно, словно я на морозе. Голова немного кружится, и мучительная боль в ноге усиливается в несколько раз. Я чувствую его взгляд на себе, но боюсь поднять глаза и еще раз встретиться с ним лицом к лицу. Сжимаю руки в кулаки, пытаясь прекратить трястись, но ничего не могу с собой поделать, тело не слушается меня. Мой убийца, наконец, уходит в другую комнату, а я подскакиваю с места, сильно закусываю губы от боли в ноге, и несусь к окну. Это всего лишь второй этаж, если я спрыгну из окна сейчас, то вряд ли привлеку внимание, а если я сделаю это завтра утром, когда вокруг будут люди, тогда у меня будет возможность спастись. Так я думаю ровно до того момента, пока не отодвигаю плотные темно-синие шторы и не замечаю на окнах черные кованые решетки. Сажусь назад на диван, и начинаю плакать уже от досады и боли в ноге.
Откидываюсь на спинку дивана, обхватываю голову руками, сильно сжимая собственные волосы в надежде хоть что-то придумать, а не сидеть в одной квартире с убийцей и ждать своей участи. Поднимаю голову, тру глаза, пытаясь избавиться от слез и рассмотреть комнату, в которой нахожусь. На стенах бежевые обои, напротив большого углового дивана, на котором я сижу, располагается небольшая стенка с огромным телевизором. Множество полок оказываются совершенно пустыми, за исключением нижней, на которой лежат мужские массивные часы с металлическим браслетом, пара книг и какие-то бумаги. На полу постелен большой овальный ковер, а на потолке причудливая металлическая люстра с очень яркими лампами, от света которых болят глаза. Вот, пожалуй, и все, что находилось в небольшой холодной комнате.
Через двадцать минут в комнату возвращается мой убийца. Он протягивает мне огромный бокал с чаем, который я не спешу брать.
- Пей! – в приказном тоне говорит он. – Это просто горячий сладкий чай. Тебя трясет от стресса и выброса адреналина. Тебе нужна глюкоза, - уже спокойнее поясняет он. Протягиваю руки, забираю у него горячую кружку, долго смотрю в ее содержимое. Мужчина поднимается с дивана, берет стул, садится, подаваясь ближе ко мне.
- Пей! – громко приказывает он, вынуждая меня вздрогнуть и пролить немного чая себе на колени. И я пью, сильно сжимая кружку, дрожа под пристальным взглядом Монаха. – Что с ногой? – спрашивает он, когда я выпиваю почти весь чай и немного согреваюсь.