Сватов в закрытом экипаже, одолженном ради такого случая у
«купцов» отбыл за важными гостями, а Агеев конспирации ради купил
огромный букет и словно заправский Дон Жуан расхаживал перед
особняком, нетерпеливо посматривая на часы. У шпионящих за домом
лиц, если таковые и имелись, должно сложиться впечатление, что
после ухода строгого начальства – полковника Лунгина, господа
офицеры решили немножко расслабиться с вином и дамами. Так,
кондитер привёз огромный торт, придирчиво осмотренный Агеевым, а
мальчишка посыльный приволок изрядное число бутылок «дамских»
напитков. Когда показался экипаж, капитан сообразно актёрским
талантам заулыбался, помахал букетом и гостеприимно указал на
ворота, сразу же захлопнувшиеся. Навес над входом не позволял
соседям даже с верхних этажей увидеть, кто же прибыл к русским
друзьям-союзникам, но впереди воскресенье, почему бы господам
офицерам и не покутить?!
Однако вместо дам света и тем более доступных дам полусвета на
брусчатку стремительно выскочил полковник Сыромятов. За царским
телохранителем и, по слухам, особо доверенным «лейб-палачом»,
показались ещё двое, каковых Агеев не знал.
- Комедию устроили, ишь, цветы, - высокий гость развеселился, -
целоваться то не заставите? Нет? Ну и отлично.
Сыромятов, «хранитель Иерусалима» прибыв в Мадрид для
переговоров с лидерами еврейских общин Испании. Сионисты желали
перевезти в Святую Землю колонистов молодых и полных сил, но немало
стариков из местечек всей Европы возжелало упокоиться в Палестине.
Полковник командовал Охранной Бригадой, составленной из повоевавших
унтеров и младших офицеров российской армии. Попытка иных великих
держав если не по батальону, так хоть по роте выставить в Охранную
Бригаду, пускай и под русским командованием не прошла. Султан верил
только императору Константину Николаевичу, а, скорее даже,
смертельно боялся рассориться с могучим соседом, проявлявшим
неожиданное дружелюбие к переживающей не лучшие времена
Блистательной Порте.
Евреи устроили специальный сбор, идущий на финансирование
колонии в Иерусалиме, основная часть которого оседала у владыки
правоверных, а меньшая, но тоже весомая шла на содержание Охранной
Бригады, гоняющей банды кочевников и «подъёмные» для молодых,
здоровых, но небогатых колонистов. Сыромятов, ставший фактически
владыкой «святых мест», которому даже чиновники-османы не
осмеливались замечания делать, навострился «сшибать деньгу» с
евреев преклонных лет, жаждущих умереть в Иерусалиме.