– София, что за детское упрямство, в конце-то концов! – невозмутимость Тюссана слетела, будто ее и не было. – Ты наверняка вся в ушибах и ссадинах под скаф-пленкой, а не только нога повреждена!
– Все остальное – ерундовые повреждения и заживут сами собой, и заметить не успею, – упрямо посмотрела на капитана я. – Я не пойду в Компенсатор!
– Мы не на Земле! Я имею право отдать тебе приказ залезть в этот чертов аппарат, хотя бы потому что все члены экипажа должны быть здоровы и в строю! Нарушишь мой прямой приказ?
– Нет. Если ты его не отдашь, то я его и не нарушу. И я обещаю, что буду в порядке уже через сутки!
– Капитан, София! – обратился к нам док Джеремая Питерс, прерывая поединок взглядов.– Вам не кажется, что последнее слово в данном вопросе за мной?
– Нет! – гневно сверкнул глазами капитан, и, к моему удивлению, док просто поднял ладони и отошел, бормоча: «Разбирайтесь сами».
– Почему ты думаешь, что я уступлю, если с твоей стороны не вижу ни единой уступки? – Рожер наклонился ко мне, глядя в глаза так пристально, будто хотел залезть прямиком в мозг.
– Предлагаешь мне переспать с тобой за то, чтобы ты не заставлял меня проходить эту чертову процедуру? – не сдержавшись, огрызнулась, не собираясь отводить взгляд.
– Хм-м… – насмешливо-зловеще ухмыльнулся мужчина, выпрямляясь, – вообще-то я собирался потребовать у тебя внятных и честных объяснений твоему упрямству и странностям в отношении подобных вопросов. Но твое предложение нравится мне гораздо больше.
– Это не было предложение! Это сарказм! – закатила я глаза.
– Никогда о нем не слышал! – фыркнул Тюссан. – Но так и быть – дам тебе выбор. Чего хочешь: поговорить по душам или потрахаться от души?
– Твое чувство юмора ужасно, – буркнула я, понимая, что оказалась в своего рода ловушке.
Конечно, мы не дети малые, и насильно меня никто заставлять не будет, если не захочу. Но вот вопрос. Чего я не хочу больше: откровенничать с капитаном или заниматься с ним сексом. И можно ли вообще говорить о последнем – «не хочу»?
– Никакого юмора. Завтра в восемь по корабельному времени я приду к тебе, и ты огласишь мне решение, София.
Оглашу. Осталось еще его принять.
По ощущениям самыми неприятными были первые несколько часов, пока кибер-хирург собирал мою ногу. Конечно, в Компенсаторе я провела бы 24 часа без сознания и очнулась целей и здоровей, чем и была, но-но-но… К тому же сказать, что я скучала, не могу. Может, для кого-то это чересчур, но для меня провести какое-то время, наблюдая за большим голографическим изображением того, как постепенно, словно сложный пазл, обретает прежнюю целостность моя кость, было очень интересно. Даже отвратительное чувство копошения в моем теле отошло на второй план при виде того, как кусочек за кусочком тончайшие, словно волос, пальцы-манипуляторы прибора подбирали нужное и аккуратно «приваривали» на место, создавая для начала тончайший слой костной ткани, которая в течение следующих суток под воздействием регенератора нарастет до нормальной толщины.