Одевшись, королева преисполнилась гордости: все-таки она это осилила. Ей захотелось поделиться с кем-нибудь своим достижением, как в тот давний день, когда она впервые сама завязала шнурки на ботиночках. Крофи тогда была ею страшно довольна:
– Молодчага. Конечно, тебе самой заниматься этим не придется никогда, но уметь все равно надо – так же, как пользоваться таблицами логарифмов.
Единственным источником тепла в доме был газовый камин в гостиной. Накануне вечером Беверли его зажигала, но сейчас королева была в полном замешательстве. Она открыла кран до упора, поднесла спичку к керамической горелке – никакого эффекта. Ей очень хотелось обогреть хотя бы одну комнату, пока не проснулся Филип, а еще (быть может, это слишком уж честолюбивые мечты?) она намеревалась приготовить завтрак: чай с тостами. Ей представилось, как, сидя у газового камина, они с Филипом будут обсуждать свое новое житье-бытье. Ей всегда приходилось ублажать Филипа: его грызла обида, что он всюду должен идти на шаг позади нее. По характеру он не годился на роль второй скрипки. В нем крылся целый оркестр перессорившихся между собой музыкантов.
Когда она подносила последнюю спичку к непокорному камину, в гостиную вошел Гаррис. Он проголодался, замерз, его некому было покормить, кроме нее. Она разрывалась между камином и Гаррисом. Столько дел, подумалось королеве. Столько работы. И как только обычные люди все успевают?
– А секрет в том, что нужно опустить в щелку пятьдесят пенсов, – разъяснил принц Чарлз, которому удалось наконец попасть в дом матери; входную дверь ему так и не открыли, зато на его стук открыли окно гостиной – в него он и влез. Чарлз подошел к шкафу с газовым счетчиком и показал матери щель в металлической коробке.
– Но у меня нет монетки в пятьдесят пенсов, – сказала королева.
– У меня тоже. Может, у папы есть?
– А у папы откуда?
– Верно. У Уильяма, скорее всего, есть в копилке. Может, мне… гм… пойти и?..
– Да, и скажи, я ему верну.
Королева поразилась, как сильно изменился сын. Он полез было через окно обратно на улицу, затем вдруг вернулся.
– Мама…
– Что, родной?
– Сегодня утром к нам приходила советница по социальным вопросам.
– Триш Макферсон?
– Да. Она была очень мила. Сказала, что я могу подлечить уши бесплатно, в государственной клинике. Сказала, что я перенес психологическую травму… гм… и мне кажется, она… ну… вроде как, гм… права. Диана думает, не заняться ли ей своим носом. Он ей всегда жутко не нравился.