Когда гость на время замолчал, перестав наконец хвастаться, Фрейга сказал мальчику, который лежал с ним рядом, подперев голову ладошкой:
– Спой нам, Гилберт.
Мальчик улыбнулся, сел и сразу запел высоким чистым голосом:
Царь Александр скакал впереди,
Золотые латы на Александре,
Золотые поножи, и шлем золотой,
И кольчуга из кованых колец золотых.
В золото облаченный ехал царь,
Ко Христу взывал он, грудь осеняя крестом,
По вечерним он ехал холмам.
Вперед мчалась армия его на быстрых конях,
Великое множество воинов с гор спускалось
В долины Персии, убивая людей, покоряя народы,
И следовали они за своим властелином,
Что по вечерним ехал холмам.
Длинная песня, казалось, не имела конца; Гилберт начал ее с середины и остановился, не допев даже до того места, где описывалась гибель Александра, который «по вечерним ехал холмам». Но это не имело особого значения: все прекрасно знали песню от начала и до конца.
– Почему вы разрешаете этому мальчишке петь о языческом царе? – возмутился гость.
Фрейга поднял голову:
– Александр был великим правителем христианского мира.
– Он был грек, языческий идолопоклонник!
– У вас, должно быть, поют эту песню иначе, чем здесь, – вежливо возразил Фрейга. – Вспомните, там ведь есть такие слова: «Ко Христу взывал он, грудь осеняя крестом».
Конец ознакомительного фрагмента.