Суть такого понимания четко выразил Б. Спиноза, полагая, что задача философии – «не плакать или смеяться» над горестями и радостями бытия, а понимать законы мира и его познания человеком, скрытые от других, нефилософских наук.
С начала своего возникновения философия генетически связана с наукой. Она, собственно, и формируется на основе противоречий между мифологическим мировоззрением и зачатками научного знания, требовавшего для объяснения причинно-следственных зависимостей в природе не очередных мифов, а знания, раскрывающего суть бытия. Впоследствии сформировавшаяся философия включила в свое содержание почти все имеющееся научное знание (отсюда ее названия – «пранаука», «протознание»). В соответствии с этим в XVII–XVIII веках и даже в начале XIX века философией называли теоретическую механику, биологию и другие науки (например, один из трудов И. Ньютона по механике назывался «Математические начала натуральной философии»).
Такой период в развитии философии, когда она объединяла в себе все знание о природе (и, прежде всего, накопленные к тому времени научные знания), носит название натурфилософского. Р. Декарт писал: «Вся философия подобна как бы дереву, корни которого – метафизика, ствол – физика, а ветви, исходящие из этого ствола, – все прочие науки, сводящиеся к трем главным: медицине, механике и этике»[3].
Однако с середины XV века наука начинает формироваться как обособленная и самостоятельная область знания, как особый вид социальной деятельности. Обретают собственный концептуальный статус механика, астрономия, математика и прочие естественные науки. Затем этот же процесс коснулся гуманитарного и обществоведческого знания. Произошло уточнение предметов частных наук. Они выделились из лона философского знания. Казалось, что в результате размежевания философия потеряла собственный предмет исследования. В. Виндельбанд по этому поводу замечал: «Философия подобна королю Лиру, который раздал своим детям все свое имущество и которого вслед за тем, как нищего, выбросили на улицу»[4]. И до сих пор некоторые авторы считают, что у философии нет своего предмета изучения, в лучшем случае роль философии сводится к анализу языка или научной методологии (например, такой подход был свойственен логическому позитивизму, лингвистической философии).