в кошмарной империи, канувшей в Лету,
по полному праву мы можем гордиться,
что мы пережили могильщицу эту.
* * *
Есть люди – кругозор их необъятен,
а мыслят они здраво и логично,
и мир вокруг им полностью понятен.
Зовут их идиотами обычно.
* * *
Конечно, так должно было случиться,
что острого лишусь однажды смысла:
усох мой уксус, выдохлась горчица,
шампанское от возраста прокисло.
* * *
Пласты культурных наслоений —
планеты гордость и балласт,
по мере смены поколений
и мы войдём в такой же пласт.
* * *
Всегда жила во мне уверенность —
а к ней и фактов было множество, —
что аккуратность и умеренность —
приметы скрытого убожества.
* * *
Одно лишь меня крепко тяготит:
хватает на день сил уже в обрез,
и к жизни неуёмный аппетит
сменился на прохладный интерес.
* * *
Когда вполне мы на плаву
и в жизни всё благополучно,
то слёзы каплют на халву,
поскольку делается скучно.
* * *
Умы бездонной глубины
и долговременная прочность —
большая редкость. Нам даны
лишь мизерность и краткосрочность.
* * *
Память вытесняет в никуда
преданность мою вранью и блуду,
я к моменту Страшного суда
помнить ничего уже не буду.
* * *
Когда сбылась удачная карьера
и ровно продвигаются дела,
всегда томит вопрос: какого хера
на это жизнь потрачена была?
* * *
Уже не осень – поздняя зима
берёт меня в объятия холодные,
а у меня – кружение ума
и мысли, по-весеннему свободные.
* * *
Я чую запах личности на слух:
слова текут, и запах есть у них,
сменяется пивным коньячный дух
ушедших современников моих.
* * *
Забылся карнавал утекших дней,
истёрлась жизни тонкая тесьма,
и ночь теперь царит в душе моей,
но – звёздная пока ещё весьма.
* * *
Что я скажу про стариканов,
давно лишившихся огня?
Жена боится тараканов
гораздо больше, чем меня.
* * *
Не согнут я ещё пока
и не ломаюсь,
я то валяю дурака,
то дурью маюсь.
* * *
Моя догадка, внятная уму,
кого-то приведёт, возможно, в ярость:
мы живы до сих пор лишь потому,
что Богу любопытна наша старость.
* * *
Я и двигаюсь теперь еле-еле,
и не хочется идти никуда,
и душа почти не держится в теле,
а с умишком – так и вовсе беда.
* * *
Когда я досмолю окурок мой
и тело неподвижно в землю ляжет,
душа моя воротится домой
и лишнее чего-нибудь расскажет.
* * *
Нет ничего на свете гаже,
чем рано руки опустить,
а если нас Господь закажет,
Он должен нас оповестить.
* * *
Обильно сдобрен мёдом и елеем
похоже спотыкающийся слог: