— Нам конец, если кто узнает, — константирую. Не то, чтобы я так
боялась расправы, но она жути нагоняет. — Савако-сенсей страшная…
Красивая и милая, но страшная.
— Ага.
— Жуткая.
— А мне показалась милой и энергичной.
Мы всё посмотрели на Цумуги, что-то она выделяется в реакции на
Савако. Нетипично!
Но это мы замяли.
Раз они меня слушали, то решили и сами сбацать что-то, а то не
очень получается.
Мио отобрала сбой бас обратно, крепко вцепившись в гриф.
«Не съем же я его! Хотя Сава-тян грозилась играть зубами…»
Рицу уселась за установку, а Цумуги пристроилась за клавиши.
И… Начали…
Я просто сидела на лавке, доедая тортик. Не пропадать же
халявному добру? Как бы ещё беспалевно кусочек для Уй… Или просто
попросить?
Девчата начали играть, но…
— И эти люди меня критиковали?
— Было настолько паршиво?! — кажется, я задела какие-то струны
души Рицу.
— Ну-у-у, — я покрутила ладонью. — Не настолько, но и
критиковать Ре… Тьфу… — запнувшись, остановилась, вдохнув,
попробовала скать по слогам и медленно. — Ле… То… В… Сенсея… За
четыре аккорда в великой песне глупо!
С моей косорукой каверизацией тем более. Они тоже не гении
музыки.
Один — один, условно говоря.
Повздыхав, признали, что нам есть куда расти… И сели пить чай.
Опять.
Неправильные музыканты… Не, я понимаю, несовершеннолетние же,
бухать нельзя, но это порочит честь типичного говнаря!
Бухать, курить, еба… Кхм… Няшиться. Три заветных правила любого
музыканта. А саморазвитие это фигня и замануха для филармонии.
А если уж честно, неправильный няшный мир, что напрягает.
— Юй, а на чём ты играешь?
— А? — у меня чуть тортик не выпал изо рта. — Ну… Не на чем
пока. Да и инструмента у меня нет.
— Чё? — девчонок это впечатлило.
— Да быть не может! Как ты научилась играть?
— Хе-хе-хе… Это было так давно, словно в прошлой жизни, —
отшутилась от них. Самая слабая часть моей жизни… Посчитают
сумасшедшей и всё… А потом на опыты… Пытаясь понять, как я годы
пинания ху… рмы… научилась играть на минимальном уровне.
Уж поверьте.
Хирасава профессионал в этом.
В пинании, я имею ввиду.
Надеюсь, Уй будет обо мне заботиться, когда в старости у меня
будет альцгеймер.
— Не строй из себя Леннона! — выпалила Рицу, а я чуть не
поперхнулась, но быстро сообразила, что тут речь о английском
музыканте, а не о том, кто послышался.