Эти слова относились теперь уже к легендарному Люциферу, которого, судя по разговору двух английских лордов, скоро должны были забросить сюда, в СССР. Года два назад его уже забрасывали сюда, и он сумел-таки, сделав свои дела и убив с дюжину народу, благополучно убраться восвояси.
Да, Люцифер – это вам не какой-нибудь потерявший от наглости всякую бдительность мародер из НКВД. Люцифер опасен по-настоящему. Придется, пожалуй, Катю, Васильцева и этого Викентия, сына палача, как-то подстраховать. В любом случае игра, похоже, будет интересной. А вот кто выйдет из этой схватки победителем…
И майор Н. Н. Николаев, кладя телефонную трубку, еще раз произнес:
– М-да, любопытно…
* * *
Викентий лежал на опавшей таежной листве, дрожа от озноба. Виной этому ознобу была не подступающая осень – холод он с детства привык переносить, – а пулевая рана в боку, полученная при побеге. Ничего, это он тоже как-нибудь перенесет, тем более что рана, к счастью, оказалась сквозная.
Сильнее, чем бок, болела левая рука – это уже от собачьего укуса. С той овчаркой он справился в точности как учил покойный Викентий-старший. Когда собака находится в прыжке, надо поставить поперек левую руку, чтобы псина вцепилась намертво, и тогда, подняв эту псину, ударить ее большим пальцем правой руки в солнечное сплетение. Собака от этого сразу валится в бессознанке, и тогда уже ее можно – палкой, ногами, ножом…
Тут что самое опасное: у иных собак зубы заразные бывают, тогда ему, если не принять мер, в скором времени хана. Вон уже рука и пухнуть начала очень по-нехорошему. Неужто скоро ему кирдык?..
Превозмогая слабость, парень обшарил километров пять тайги, пока не нашел то, что было нужно: корень женьшеня. Тоже старший Викентий научил – и как искать, и что с ним дальше делать. Разжевал целебный корень зубами и получившуюся кашицу запихнул поглубже во все раны, и от пули, и от собачьих зубов.
Ничего, уж теперь-то он, пожалуй, и выживет!
Но всего лишь просто выжить ему, однако, было мало, не для того он пустился в эти бега. Теперь, когда сбежал, предстояло главное: возродить то, к чему его готовили, то, ради чего жил и погиб старший Викентий, то, без чего этот мир будет вовсе бессмыслен. Это главное было обозначено в его голове двумя словами: Тайный Суд.
Хорошо бы все-таки найти Васильцева с этой его девахой. Правда, в прошлый раз при встрече они послали его куда подальше. Тогда он злился на них, но потом злиться перестал. Почему, собственно, они обязаны были вот так вот с ходу поверить ему? В сущности, они даже поступили вполне правильно: кто он для них такой? Надо, чтобы они увидели его в деле, – вот тогда поглядим!..