– Помнишь лицей в Мулене?
Мегрэ действительно учился три года в Муленском лицее в те времена, когда его отец был управляющим соседним замком. Но все же…
Странное дело: хотя в точности он ничего не мог припомнить, холеное лицо этого самоуверенного человека вызывало у него какие-то неприятные ассоциации. Кроме того, он терпеть не мог, когда его называли на «ты». Фамильярность его всегда коробила.
– Сборщик налогов…
– Да… Вспомнил… Никогда бы вас не узнал.
– Что ты здесь делаешь?
– Я? Да…
Эрнест Малик расхохотался.
– Об этом сейчас поговорим… Я и раньше прекрасно знал, что комиссар Мегрэ не кто иной, как мой старый друг Жюль. Помнишь учителя английского языка?.. Незачем готовить ему комнату, Жанна. Мой друг будет ночевать у меня, на вилле…
– Нет! – ворчливо заявил Мегрэ.
– Что ты сказал?
– Я сказал, что буду ночевать здесь… С Жанной мы уже договорились.
– Ты настаиваешь?
– Да, настаиваю.
– Из-за старухи?
Хитрая улыбка промелькнула на тонких губах Эрнеста Малика, и эта улыбка тоже была улыбкой мальчишки, которого Мегрэ знал когда-то.
Его прозвали в лицее Сборщиком, потому что его отец служил сборщиком налогов в Мулене. Тогда он был очень худым, с узким, как лезвие ножа, лицом и светлыми, неприятно-серыми глазами.
– Не смущайся, Жюль… Сейчас ты все поймешь… Ну-ка, Жанна, не бойся, скажи честно: выжила моя теща из ума или нет?
А Жанна, неслышно ступая в своих войлочных шлепанцах, равнодушно пробормотала:
– Я предпочитаю не вмешиваться в ваши семейные дела.
Теперь она уже смотрела на Мегрэ с меньшей симпатией, если не сказать – с неприязнью.
– Ну так что, вы остаетесь или уходите с ним?
– Остаюсь.
Малик по-прежнему насмешливо смотрел на своего бывшего соученика, как если бы все происходящее было фарсом, жертвой которого стал Мегрэ.
– Ну, здесь уж ты неплохо позабавишься, уверяю тебя… Веселее места, чем гостиница «Ангел», не сыщешь… Ты увидел ангела и попался на удочку!.. – И, будто вспомнив о трауре, он добавил серьезнее: – Если бы все это не было так грустно, мы бы с тобой здорово над этим посмеялись… Давай хоть дойдем до нашего дома. Не возражай! Это необходимо… Я тебе объясню… Пока мы посидим за аперитивом, ты все поймешь.
Мегрэ все еще колебался. Он стоял неподвижно, огромный по сравнению со своим собеседником, таким же высоким, как он, но удивительно стройным.