Когда мы проехали в обратную сторону примерно столько же,
сколько оттуда, машина остановилась, и на этот раз я расслышал
шаги. Кто-то быстрым и уверенным шагом подошёл к дверям, открыл их.
Мои конвоиры спокойно повернули головы, посмотрели на сурового
мужика лет пятидесяти, со шрамом на щеке. Он был одет в чёрную
форму без знаков различия.
— Задержанный — на выход, — сказал он.
— Сопровождать? — В голосе одного из ОМОНовцев всё-таки
слышалась растерянность.
— Тут ждать, — процедил мужик сквозь зубы.
Я встал, неспешно подошёл к выходу и огляделся. Да, мы вернулись
на вокзал. Что, сразу перейдём к следственному эксперименту? Или
Кианг принципиально хочет прикончить меня здесь? Может, площадь тут
по какому-нибудь особому фэн-шую построена, чёрт её знает.
— Пошевеливайся! — прикрикнул мужик.
Я спрыгнул на землю. Он немедленно захлопнул за мной двери,
закрыл задвижки. Потом я услышал звяканье ключей, и с меня сняли
наручники.
— Пошёл.
Я пошёл. Куда идти — не спрашивал, двинулся к зданию вокзала.
Сопровождающий шагал рядом со мной, молча. Задавать вопросы людям
такого типа не было ни малейшего смысла. В лучшем случае промолчит,
в худшем — ударит. Ну, попытается ударить. У меня-то теперь руки
свободны. Зачем и почему — другой вопрос.
Место недавней битвы на площади уже было обозначено жёлтыми
лентами, держащимися на дорожных конусах — что нашли, к тому и
прикрепили. Труп бродяги накрыли, полицейского не было — должно
быть, увезли в больницу, как и упавшую девушку. И пока врачи чинят
ему руку, кто-то его наверняка уже допрашивает. Больно уж
любопытная хрень тут разыгралась, чтобы откладывать дело в долгий
ящик.
Полицейских было полно, они оцепили место происшествия и не
давали никому подойти близко, а в идеале — даже рассмотреть
случившееся. От людей вечно прячут кровь и смерть. Наверное, в этом
есть какой-нибудь смысл.
Мы прошли от всей этой суеты довольно далеко, так, чтобы не
привлекать внимания. Вокзал — не то место, где люди задерживаются,
и на меня уже никто не смотрел, не тыкал пальцем, не бледнел. Ну
да, я немного помят, одежда не самая чистая. Однако я в поездку не
во фраке собрался, а в повседневке, так что пыльность и помятость
никому в глаза не бросались.
Я вдруг подумал, что ещё успеваю на поезд. Чего мне стоит —
взять сейчас, вырубить этого молчаливого хрена одним ударом и —
бежать? Правда, телефона нет. Однако цифровую комбинацию я помню,
могу назвать её кассиру и получить распечатку с кодом для
предъявления при посадке. Ни имени, ни фамилии там нет, пока кто-то
что-то сообразит, поезд уже покинет город, а там — и провинцию.
Дальше же отследить мои перемещения они просто не сумеют. Пусть
кланы сейчас переживают не лучшие времена, однако пройдут годы и
годы, прежде чем Шужуань научится вытягивать щупальца в такую
даль.