Вместе с темнотой комнаты, пришел страх и холод. В смутных тенях
от отсвета ночной улицы, виделись камни на скальном полу
комнаты-колодца. В шуме далеких машин, шарканье зеленых лап и
скрежет копья о камень.
Одеяло не давало тепла, тело трясло, кожа покрылась холодным
потом.
Включил свет, чтобы кое-как прийти в порядок, но поднятые
воспоминания не хотели уходить. Добрался до кухни, и с сожалением
вспомнил, что коньяк унесла Лилия. А новый уже не продадут,
двенадцатый час.
- Да какого черта, - злясь на себя и пытаясь победить дрожь,
накинул куртку и вышел в коридор.
Звонок у девушки звучал пением птиц, длинным и передушенным
пальцем на круглой кнопке звонка.
- Я же сказала, не возвращайся, - произнесли с той стороны
двери. - Мы с тобой разного уровня, не понимаешь? Или мне полицию
вызвать?
- К-коньяк в-верни, - подрагивая от мандража, произнес я.
С той стороны замолчали, и я вновь вдавил звонок.
Через некоторое время трезвона, дверь открылась с натянутой
цепочкой, и мне передали опустошенную на три четверти бутылку.
- С-спокойной ночи, - неловко перехватил я коньяк и ушел к
себе.
Вкус коньяка не чувствовался, но объема хватило для сна без
сновидений.
Только одна мысль билась на грани сонной хмари. Мысль, может,
слишком пьяная, но очень уверенная.
'Я вернусь туда. Вернусь, чтобы победить и больше не бояться
темноты.'
Но главное, я помнил ее, проснувшись следующим утром.
Глава 4
Благостное время – отгул в середине недели. Персональный
праздник, радость которого ощущалась с самого раннего утра, стоило
привычно открыть глаза в шесть двадцать. Тогда же и поздравил себя
первый раз за день – сегодня никуда не надо, и на душе стало легко
и спокойно. Разумно перестеленное до сна белье не помнило ночного
страха и холодного пота, да и утренние лучи солнца, пробивающиеся
над занавесками, намекали, что время снов – особенно таких реальных
– навсегда прошло.
Я нежился на мягкой простыне, и с приятным ожиданием наблюдал,
как часы на стене отсчитывают десяток минут. Вот они прошли, и
будильник на телефоне громко пропел мелодией, по-особенному
приятной в такой день. Потому что никуда не надо. Выключил музыку.
Счастье побудило вытянуться во весь рост на постели, касаясь ногами
прохлады бортика, а руками – стены. Благостно.
В итоге, все же решил не изменять распорядку дня, и совершил
утренний круг почета по оставшимся комнатам. И уже потом, умытым и
бодрым, вновь завалился в постель. Потому что могу себе это
позволить.