Вскоре появился Кувалда, главарь местной банды, в сопровождении самых накачанных телохранителей. Он настоятельно требовал встречи с начальством. Хок втайне был даже рад передохнуть, хотя и стыдился этого. Переговоры происходили в атмосфере, далекой от дружелюбия.
Кувалда оказался молодым парнем среднего роста в пижонском костюме. С его лица не сходила презрительная усмешка.
– Какого черта вы здесь делаете? – жестко спросил он. – Тут моя территория, и работать здесь нельзя, если не заплатите. Поэтому либо давайте деньги, либо мои люди не оставят от вас и мокрого места.
Хок удивленно посмотрел на него.
– Там раненые, им нужна помощь. – Это ваша проблема.
Хок вздохнул и ударил бандита ногой в пах. С лица Кувалды сбежала краска, он переломился пополам, выпучив глаза, и упал на колени, схватившись руками за причинное место.
– Ты арестован, – сказал Хок. Он злобно поглядел на ошеломленных телохранителей. – А вы либо проваливайте, либо разгребайте развалины, не то я лично обрублю вам ноги.
Телохранители – здоровенные ребята с тупыми рожами – поглядели на Хока, взглянули на поверженного в снег главаря, одновременно пожали широкими плечами и пошли работать. Местные жители приветствовали возвращение Хока аплодисментами и снова принялись за дело. Кувалду, свернувшегося в клубок, Хок приковал за лодыжку к металлической ограде.
Прошло несколько часов. Живых находили все меньше и меньше. Инженеры пожарной бригады установили подпорки, чтобы покосившиеся соседние здания не рухнули до прибытия строителей. Хок отослал большую часть Стражей назад в Штаб – сдать Моргана, его подручных и коробки с супершакалом. Капитан Бернс лично конвоировал Кувалду. Сам Хок остался, и Фишер тоже. Хок не мог уйти, не убедившись, что под развалинами никого не осталось.
Кому-то из спасателей почудился слабый стон из-под обломков. Он жестом приказал остальным не шуметь, и все замерли, слыша лишь стук собственных сердец. Стон повторился. Он донесся из узкого, темного хода, который, словно шахта, вел в глубину развалин.
– Похоже, там ребенок, – заявил человек, который первым поднял тревогу. – Он застрял где-то довольно глубоко.
– Плохо, что нельзя расширить лаз, – хмуро произнесла Фишер. – Тут все и так еле держится.
– Но мы же не можем оставить там ребенка! – взволнованно воскликнула бедно одетая женщина, стоявшая на коленях перед шахтой. – Пусть кто-нибудь спустится туда на веревке и поднимет малютку.