В то время, как Ви подходил к месту, Уока-Злой Вещун крикнул ему:
– Прощай, Ви! Мы больше не увидим тебя. Жаль очень, что тебя убьют. Ведь ты хороший охотник и всегда приносишь большую добычу. Кто же заменит тебя нам?
Паг обернулся, засверкал на него своим единственным глазом и сказал:
– Меня-то уж, во всяком случае, ты увидишь!
Ви шел, не обращая внимания ни на что. Вот он сошелся с Хенгой, одетым в тигровую шкуру и державшим в левой руке свою огромную дубину.
– Очень хорошо, – прошептал Паг Ви. – Посмотри, у него живот набит плотно, он все-таки съел моего лосося.
Шедшие за Хенгой рабы остановились на некотором расстоянии от места встречи врагов.
Хенга заревел:
– Что? Я должен биться не только с этим человеком, но и с его друзьями?
– Пока еще нет, Хенга, – смело возразил Моананга. – Сперва убей человека, а затем можешь сражаться с его друзьями.
– Это дело не трудное, – ухмыльнулся Хенга.
Вперед вышел Урк, поднял руку и с гордым видом приказал всем замолчать.
Сперва Урк, как знаток старинных обычаев племени, начал подробно пересказывать закон о сражениях, подобных сражению Ви с Хенгой.
Он сообщил народу, что вождь сохраняет свое звание и пользуется своими правами и преимуществами только потому, что он сильнее всех в племени, подобно тому, как стадом повелевает сильнейший буйвол. Когда же против вождя восстает охотник моложе и сильнее, он вправе убить вождя, если это удастся ему, и занять место вождя. Но только закон требует, чтобы вождя он убил в открытом и честном бою, в присутствии всего народа, причем в бою каждый имеет право пользоваться только одним оружием. Если же вызванный победит, пещера и все живущие там принадлежат ему и все признают его вождем. Если же он будет побежден, труп его будет брошен на съедение волкам.
В общем, Урк, сам того не зная, излагал учение о том, что выживают сильнейшие – закон, много тысяч лет спустя сформулированный Дарвином.
Хенга начинал терять терпение. Ему казалось, что он быстро справится с таким врагом. Ему хотелось поскорее вернуться в пещеру, выслушать приветствия и хвалы своих жен и отоспаться после лосося, которого он – как справедливо предвидел Паг – обглодал всего.
Но Урк не умолкал. Он, как хранитель преданий, чувствовал себя в своей стихии: он был главным жрецом и руководителем всех обрядов племени и считал малейшее отступление от традиций смертным грехом.