– Как он? – фыркнул Иоланга, насмешливо кивнув в сторону слизня.
Шутка оказалась неуместной, потому что Исса обиженно отвернулся, а Джунг взорвался от возмущения:
– Ты смеешься надо мной, потому что я человек, да, Спир? Легче всего смеяться над теми, кто слаб и смертен! Так, пусть я стану сильным! Я готов! Мне не нужны ваши сказки о бремени вечной жизни. Плевать! Хочу быть могучим и…
– Успокойся, – вмешался я. – Ты слишком легко всем веришь. Сначала поверил бродяжке, теперь нам. Понимаю, в твоем возрасте, Джунг, чудес хочется особенно сильно. Да, мы нечистая сила. И что это меняет в твоей жизни? Если не разболтаешь Джордану, то абсолютно ничего. Все подростки хотят стать сильными, это нормально. Не хочется читать тебе мораль, но те люди, которые получают могущество быстро и сразу, обычно потом платят – дорого, кровью… Часто своей. Представь. Ты увидел у друга красивые сапоги и захотел такие же, а денег нет. Одолжишь их у скряги, не думая, чем будешь отдавать долг. А когда придет время расплаты, ты продашь не только свои новые сапоги, которые через неделю набьют тебе оскомину, потому что белый цвет быстро пачкается, а красивая бахрома цепляется за стремена, но и всю одежду с домом. Кому охота сидеть в долговой яме из-за сапог. А ведь сидят! С нечистой силой все примерно так же.
– Ты издеваешься? – Джунг вытаращил глаза, став похожим на птицу. Ему бы вороном родиться, а не человеком.
– Нет, – серьезно ответил я. – Раз Морриган тебе все рассказала, то мне добавить нечего. Все правда. Мы хотим стать людьми и верим в заклинание Абрамелина.
– Я знаю про заклинание, это ваше дело. А я хочу быть вампиром. И это мой выбор.
Упрямства мальчишке было не занимать.
– Послушай, Джунг, как я могу сделать тебя тем, кем сам не хочу быть? – спросил Спир, но мальчишка будто ждал этого вопроса.
– Из любви, – ехидно ответил он. – Дай мне почувствовать разницу. Вам, бессмертным, хорошо говорить. Вы уже все знаете, а я только начинаю жить. Мне нужен шанс. И я сам буду решать – плохо это или хорошо. А раз вы не желаете делиться со мной могуществом, значит, вам жаль. Спорим, вы сейчас думаете: «Вот, негодяй, готовое хочет получить!» Да, хочу! Потому что считаю вас своей семьей, а близкие должны помогать друг другу.
– Ворон, быть человеком совсем неплохо, – начал я третью попытку, но меня снова прервали.