Жили мы хорошо последнее
время, потому про эвакуацию сильно забыли, уже звук пустой. А это
беда, когда все надо бросать, потому что вывезти полностью все
нужное за короткое время не выйдет. Эвакуация — всегда горе. Бывает
маленькое совсем — когда школяров во время пожара из здания
эвакуируют, бывает громадное — когда во время войны людей десятками
тысяч надо вывезти и уже наплевать на все добро. Отступление,
бегство, разор сплошной, только б живым остаться.
И тут надо думать, что
делать, чтобы не рухнуло все к чертовой матери и потери были
минимальны. А как ни кинь — все клин всегда выходит. Отлично у меня
в голове засело, что в последних массовых эвакуациях, которые во
Вторую Мировую прошли, примеров было масса.
Встали мы несколько лет
назад было дело с палатками на берегу у Керчи. Ну остальным-то
наплевать, а я прошел по бережку — и сильно удивился, вперемешку
кости дельфинов и людей — дельфинов из Азовского моря выбрасывает,
видать тут течение такое, а человечьи из размываемого берега
сыплются. Невысокий такой обрывистый бережок над пляжем — метра в
два высотой. И не деревенское брошенное кладбище размыло — гильзы,
ржавые патроны со странными пулями — разъело морской водой медные
оболочки, только свинец торчит голый, всякое прочее.
Было тут две эвакуации
разгромленных армий РККА из Крыма и одна — с той стороны с Тамани —
одна эвакуация немецкая, такая же разгромная с подобными потерями.
Маленький Керченский пролив — а для десятков тысяч людей могилой
стал, поди его переплыви без ничего... И лежат теперь на дне
вперемешку...
Когда бежали из Крыма
дивизии РККА (про которые Мехлис вопиял, что без хотя бы 10%
славян, составленные только из местных горных храбрецов соединения
не боеспособны и бегут при первой же возможности) — то деру задали
и тыловики и боевые части вместе, бросая все подряд и обгоняя друг
друга. В итоге все совсем получилось плохо — фронт рухнул и потери
среди драпающих были ужасающие. Топили переправляющихся на чем
попало через Керченский пролив как слепых котят в ведре.
И такое же лютое место
было — Севастополь. И для наших и для немцев (молчу о прочих
европейцах, от которых под городом здоровенные кладбища
многотысячные остались). Когда немцы выложили все свои козыри в
третьем штурме блокированного города, командующий обороной адмирал
упросил его эвакуировать, а заодно решил эвакуировать и старший
командный состав — от майора и выше. И по приказу всех командиров
собрали на аэродроме у Херсонеса древнего. А войска, оставшиеся без
начальства, потеряли управление и так сильно нарушенное адским
огнем тяжелой артиллерии и массы пушек в штурмующих пехотных
порядках, зольдаты с собой даже зенитки ахт кома ахт волокли на
прямую наводку, ходящим по головам бомбардировщиков и штурмовиков и
полной блокадой Севастополя с моря и суши.