Опять помолчали. Перевариваю сказанное и вижу, что почти
согласен.
Собеседник, подавая чашку с рассолом добавляет:
- Но главное - в том, что стали воспитывать мягкотелых
беззащитных ангелочков.
- К моим-то это каким боком?
- Таким же. Ну как женщину ударить??? Она же - Женщина! Святое
существо, неприкосновенное. Но ведь - равноправие, а? Ты не
корчись, я прекрасно понимаю, что твой батька на поле боя держал бы
позицию до последнего! Если бы приказали. А тут нет приказа - и вот
на тебе. Рука не поднялась - так? - Енот остро взглядывает на
меня.
- Ну - да.
- Воот. Вколоченная программа была заранее настроена на
поражение. Что и вышло. Не перепрыгнуть через запрет. Даже если на
кону жизнь твоей Женщины и твоя собственная.
- Знаешь, мне тут, смешно сказать, мысль в голову пришла...
- Не вспугни! Какая?
- Может для того и делалось, что, когда илите нашей лысый Хрущ
выполнил основную хотелку - снял ответственность за любой провал -
и решили пожить па-чилавечиски, как на Западе?
- Выздоравливаешь, как вижу. Голова включилась и помигивает
лампочками - удовлетворенно прежним своим обычным голосом заявляет
Енот.
- Да, лучше стало. Не так гремит, главное - не делать резких
движений - осторожно отвечаю я.
- Отлично. Сейчас еще бульона принесу.
И приносит.
- Забавно. Стало легче - вспомнилось с чего-то, что уже
вольность и свободу от ответственности было дело дворянам даровал
Петр Третий. Тоже все плохо кончилось...
- Ты все же не утруждай сейчас себя тяжелым умственным трудом -
заявляет привычным прежним голосом Енот.
- Ну я еще удивлялся тогда, что наша пропаганда советская такая
дубовая, стоеросовая и идиотская. Как нарочно, чтоб бесила. До
тошноты. Даже в детстве удивлялся. Наши вон в Афган вошли словно бы
цветочки сажать и котяток лечить. А замполит нам сказал просто - не
вошли бы мы - вошли бы амеры и нам с того много бы проблем встало.
И как в воду глядел - мы оттуда - амеры туда. И проблем масса -
хоть и не ракеты, а наркота оттуда рекой. И сдохшие от передоза и
сопутника - десятки тысяч.
- А что ты хочешь? Знаешь, мне крупные советские руководители
часто джиннов напоминают - невиданное могущество исполнять чужие
хотелки - а своих не исполнить. Кому понравится? - отвечает
заботливый Енот, глядя материнским взором, как я давлюсь
бульоном.