- Ты полагаешь они тебе благодарны что ты им жизнь спас?
Благодарность нынче не в моде. Для них ты злобное начальство, не
отец родной, хотя и к папашам своим они тоже не очень-то хорошо при
жизни относились.
- Валерия, и те, что в пятерки все-таки объединились?
- Отнюдь - как раз наоборот в тех пятерках наверняка именно так
- бабы-то тож весьма по сексу истосковались. И те мужчинки им
сейчас один свет в окошке. Новая прекрасная жизнь вот-вот начнется,
только тебя спихнуть надо.
- Да они что - такие дуры? – недоверчиво возразил барон.
- Ну конечно – дуры. Не помнишь ты что ли, как перед самой Бедой
были все эти майданы и цветные революции? Ни одного раза публики
после этого жить лучше не стало, все же это видели, и тут же сами
устраивали у себя погром с разорением. Хоть кого -нибудь остановило
то, что всех остальных получилось плохо? Люди думать не умеют и не
хотят. Боюсь, что тебе придется завтра пару оголтелых пристрелить,
которые за базаром следить не будут. Остальных надо будет гнать на
работу - ров вокруг деревни копать, плетень ставить. Так что угодно
лишь бы заняты были. Как раз месяца на два работа. Иначе все
кончится для них же хуже некуда – с мрачной уверенностью сказала
старуха.
- Для нас тоже.
- На нас им плевать. Они о себе то подумать не могут, куда уж
про нас размышлять. Ты же видел они о себе позаботиться не могут.
Чистые паразиты. Только бедлам устроить - на это они способны. И
поубивать в нем друг друга. Робеспьеры…
Бабка замолчала. Она-то прекрасно знала, что есть власть, когда
не надо за нее уже воевать. Но надо ее реализовывать. Каждый день с
утра до вечера. Принимая решения и отвечая за них. И переживая за
все. И эти привезенные сюда в деревню горожане огорчали ее дальше
некуда, аж печень болела и сердце щемило. Они-то считали себя
пупами земли, но проблема была в них самих. Они сами по себе то еще
говно, и формально работая - они такого наработают... Причем их-то
уже особо не накажешь. Ну не умеют. Ну не хотят. А уж если они
захотят власть себе взять – тут-то все и закорежится.
Витя тоже сидел молча и думал. Картинка в его голове уже
сложилась. Поезд прибыл на конечную станцию. И, собственно, на том
вся рррромантика постапа и "власти" и завершается - остается только
рутина работы с долбоепами, о которой жадно желающие власти
малолетние дебилы понятия не представляют. Ему остается скучная
работа, и в ее числе - рутинный отстрел зомби и морфов, причем
скорее, как развлечение воспринимаемый - наконец-то можно бросить
надоевшую рутину и просто пристрелить хоть кого-то!