От дурных мыслей меня отвлек все тот же Пиоттух-Пилецкий, который, как и я, смотрел в окно, но, в отличии от меня, что-то в нем видел:
– Все-таки хорошо, что мы родились в середине двадцать первого века, – сказал он.
– Почему? – свесившись с полки, поинтересовался я, хотя, в принципе, с ним и согласен. Но он на десять лет старше меня, и мне хотелось услышать его версию. Поглощенный невеселыми размышлениями я и не заметил, что мы не движемся, а стоим на какой-то станции.
– Потому что конец двадцатого – начало двадцать первого были периодом научно-технической стагнации, – пояснил свою мысль мой собеседник. – Я, например, еще застал время, когда поезда ездили по рельсам на колесах.
«Даже не верится, – подумал я, хотя и знал это из учебников. – Сколько было движущихся, трущихся друг о друга деталей, сколько бессмысленных потерь энергии…»
– На самом деле именно для того железные дороги и прокладывали, – продолжал мелодист. – Это потом, уже на моей памяти, обнаружилось, что рельсы – идеальный стержень для гравитационного модуля, и поезда взлетели.
Кто не знает, «мелодистом» в современных группах называют исполнителя мелодических партий. Обычно он играет на полисинтезаторе, но иногда и на древних классических инструментах. Это считается хорошим тоном. Пиоттух-Пилецкий, например, владеет еще соло-гитарой, терменвоксом и виолончелью. Так что прозвище «Пила» он получил отнюдь не только благодаря звучанию фамилии.
Однако, будучи суперпрофи, он, в отличие от меня, уже пережил свой период беззаветной влюбленности в музыку и музицирование, и больше всего его теперь интересуют судьбы мира и технический прогресс. С нашим мастером «золотые руки» Бобом он может говорить на эти темы часами.
– А ты в курсе, что научно-техническая стагнация имела искусственную природу? – продолжал Пила, теребя в руках цепочку на шее, на которой почему-то вместо крестика болтался какой-то ключик. – Сейчас говорят «ННТР», «ННТР» – «Новая Научно Техническая Революция»… А на самом деле это все та же НТР, которая случилась в середине двадцатого века. Но тогда ее слегка придушили. Почти на сто лет.
– Кто придушил? – спросил я. Сугубо из вежливости. На самом деле тема разговора не вызывала у меня особенного интереса. Хотя и отвлекала, спасибо ей.
– Многие, – отозвался Пила. – Разработку дешевых нейрокомпьютеров сдерживала IBM, экомобили не шли в производство под давлением нефтяных гигантов, и даже информация об их изобретении была засекречена. Работы с антигравитацией контролировались и саботировались NASA, а генная инженерия и клонирование по наущению медиков и юристов запрещались правительствами всех стран «по этическим причинам»…