Это были основные решения, принятые на 1-м Общечерноморском
съезде военных моряков. Каждое из них имело далеко идущие
последствия, и сказалось на судьбах многих людей, в том числе на
Котове, Ловчине и Наталье, которые проголосовали за поддержку
позиции большевиков. И на выходе из Морского Собрания, все так же
вместе, рассудив, что, отчего бы и не прогуляться на Дон, они
записались в 1-й Черноморский революционный отряд Алексея
Мокроусова.
Веселые, молодые и счастливые, с самыми радужными планами на
жизнь, нацепив на грудь красные банты, они покидали здание Морского
Собрания. На крыльце Ловчин растянул гармонь, и снова заиграл
«Яблочко». А Котов, оглядев своих верных товарищей с «Гаджибея»,
которые были готовы вместе с ним идти в поход на Каледина, правой
рукой обнял за плечо Наталью и запел:
- Допорю штыком зимой генеральский китель, и вернусь к весне
домой, красный победитель.
Моряк посмотрел на Наталью, и та не промедлила:
- Эх, яблочко, да ты хрустальное, революция у нас
социальная!
Таким был один из самых знаменательных дней в жизни Василия
Степановича Котова, который уже на следующий день вместе со своими
друзьями получил винтовку, полсотни патронов и несколько гранат, а
затем погрузился в эшелон и поехал крушить контру. Правда, пока его
путь лежал не на Дон, а в Белгород, через который после расстрела
генерала Духонина к казакам прорывались ударные части Западного
фронта. Но моряков, которым предоставили вдоволь провианта и
спиртного, это только радовало, поскольку подраться с мечтающими
вернуть царские порядки армейскими золотопогонниками они хотели
давно. И когда Котов смотрел в окно классного вагона, он раз за
разом мысленно повторял слова товарища Пожарова: «Один рывок, одно
усилие и окончательная победа! Даешь!»
Глава 3.
Кубань. Ноябрь 1917 года.
Слышен равномерный перестук колес. Вагон покачивался и неспешно
двигался от Екатеринодара к станции Тихорецкая, откуда до моей
родной станицы Терновская рукой подать. На душе тоскливо, тяжело и
отчего-то беспокойно. Поэтому я встал с полки и посмотрел в
окно.
Серый пейзаж поздней осени, степь с редкими деревьями и полями,
которые покрыты первым снежком. Все как всегда. Это моя родина.
Однако радости на сердце не было.
Три недели назад я покинул Тифлис, где начинались массовые
беспорядки и творились бесчинства дезертиров, которые огромными
грязными ордами бежали с Кавказского фронта на север. Рано или
поздно эта многотысячная масса обозленных на весь свет людей
докатится до российских просторов, и сомкнется там с другой такой
же массой, пришедшей с запада. Что из всего этого выйдет, остается
только догадываться. Хотя и так понятно, что ничего хорошего не
ожидается. Война с врагом внешним практически окончена, и теперь
начинается борьба с врагами внутренними - так всегда бывает, когда
государство терпит поражение. И мою душу терзали вопросы, которые
сейчас, наверняка, помимо меня задавали себе тысячи других людей.
Как так случилось, что одно из мощнейших государств мира
распадается на части? Что это? Стечение обстоятельств? Божья кара?
Закономерный исторический процесс или заговор европейских
правителей?