По извилистой дороге казаки продвигались вперед. Ночь. К
рассвету должны подойти к границе, а там враг и смертельная
схватка, в которой я не должен струсить или оплошать.
Перед самым рассветом впереди и справа от колонны мы услышали
выстрелы. Видимо, разведка таманцев вступила в бой.
Развиднелось, и к авангарду полка прямо к Мигузову подскакал
один из разведчиков-таманцев. Конь казака был ранен, а сам он с
трудом держался в седле. Не знаю, может быть, казак тоже имел
ранение, а возможно был истомлен боем и дорогой.
- Младший урядник Краснобай, - представляется посыльный
полковнику. - Разъезд хорунжего Семеняки вступил в бой с турками.
Офицер ранен, но не отступает, и просит оказать ему поддержку.
Мигузов обернулся и обратился к командиру 4-й сотни:
- Калугин, атакуй Гюрджи-Булах! Выручай Семеняку!
- Есть! - ответил есаул.
Поворот головы влево, к нашему сотнику, и новый приказ:
- Алферов, впереди по дороге персидское село Базыргян.
Взять!
- Есть! - откликнулся сотник и уже через минуту широким наметом
мы понеслись по дороге на Базыргян.
В ушах свистел ветер. Моя кобылица Ксана вырвалась немного
вперед, и вскоре я увидел перед собой горный хребет, на который
взбиралась узкая каменистая дорога. За перевалом должен находиться
аул Базыргян, но добраться к нему сразу не удалось. Мимо пронеслась
первая вражеская пуля. Дорога плохая, лихой конной атаки не
получилось, и сотник скомандовал:
- Спешиться!
Спрыгнув на каменистый грунт, я сдернул с плеча винтовку. Хоть и
не положена она офицерам, но я еще в училище отменно стрелял и еще
один хороший стрелок в сотне не помеха.
- Чу-чу-чу! - закрутив повод, я уложил лошадь набок, а сам
спрятался за ее теплым распаренным телом.
Ствол винтовки опустился на седло и, слегка прищурив левый глаз,
я плотнее прижал приклад к плечу.
- Фью-ить! Фью-ить!
Словно разозленные шмели над головой пронеслись пули турецких
пограничников, и пришло время дать им ответ. Я высматривал
противника и вскоре заметил одного, который сидел за выпирающим из
горы большим серым валуном. Вражеский солдат время от времени
приподнимал над камнем свою голову, стрелял и снова прятался в
укрытие. Цель достойная, как раз для меня.
Двинув затвор, я дослал патрон в патронник, прицелился и
выстрелил. Действовал, не задумываясь, как на родных кубанских и
оренбургских полигонах инструктора учили.