– А вот и нет, – возразил Ангель. – Поскольку у вас есть желание заиметь желания, у вас уже есть желание что-то заиметь, а значит, все ваши рассуждения неверны.
– О! – воскликнул Жакмор в негодовании. – В конце концов, хотеть чего-либо означает быть прикованным к своему желанию.
– А вот и нет, – возразил Ангель. – Свобода – это желание, которое исходит от вас. А в общем-то…
Он остановился.
– А в общем-то, – подхватил Жакмор, – вы просто морочите мне голову. Я собираюсь вести сеансы психоанализа и забирать истинные желания, хотения, сомнения и все такое, а вы тут меня терзаете.
– Подождите, – в раздумье произнес Ангель, – проведем следующий опыт: попробуйте хоть на секунду полностью перестать хотеть желания других. Попробуйте. Но только честно.
– Я согласен, – сказал Жакмор.
Они остановились на обочине. Психиатр закрыл глаза и, казалось, полностью расслабился. Ангель пристально вглядывался в его лицо. Кожа Жакмора как будто дала бесцветную трещину. Лицо постепенно светлело; какую-то странную прозрачность приобретали руки, шея, тело.
– Посмотрите на свои пальцы… – прошептал Ангель.
Жакмор открыл почти бесцветные глаза. Сквозь свою правую руку он увидел черный кремень на дороге. Внезапно, как бы одернув себя, он снова обрел очертания и плотность.
– Вот видите, – заметил Ангель. – В абсолютно расслабленном состоянии вы перестаете существовать.
– Ну… – протянул Жакмор. – Вы сильно заблуждаетесь. Если вы надеетесь переубедить меня с помощью подобных фокусов… Лучше объясните, как это у вас получилось…
– Ладно, – махнул рукой Ангель. – Я даже рад, что вы такой лицемер и совершенно не хотите признавать очевидного. Это в порядке вещей. У психиатра должна быть нечистая совесть.
Они дошли до окраины деревни и, не сговариваясь, одновременно повернули назад.
– Ваша жена хочет вас видеть, – произнес Жакмор.
– С чего вы взяли? – буркнул Ангель.
– У меня такое предчувствие, – сказал Жакмор. – Я – идеалист.
Они вошли в дом и поднялись по лестнице. Резные дубовые перила услужливо прогнулись под увесистой пятерней Жакмора. Ангель открыл дверь в комнату Клементины.
Он застыл на пороге. Жакмор остановился за его спиной в ожидании.
– Ты не против, если я войду? – спросил Ангель.
– Войди, – ответила Клементина.
Она взглянула на него мельком – и не друг, и не враг, а так. Так он и стоял, не осмеливаясь присесть на край кровати, – боялся потревожить.