- Ладно, не повезло сегодня, -
сплюнул в сторону Кирюха и снова ругнулся. – На полчаса раньше
пошли, да? Ладно, валим!
- Нашел хоть что-нибудь? – не
выдержал Федька, смешно подпрыгивая на ходу.
- Потом, потом! Кидай лопату в
багажник и прыгай в тачку. Я за руль! Сам поведу!
- Только фары не зажигай, - клацая
зубами от нервного напряжения, Федька ввалился в салон и вжался в
кресло. – Так поедем. У меня глаз зоркий.
- Не учи ученого, - Кирюха сжал губы
и повернул ключ зажигания в замке. Двигатель, остывший за ночь,
что-то буркнул и затих. Копатель снова попробовал завести его, даже
не матерясь, и на этот раз мотор схватился, довольно заурчал.
Выждав еще пару минут, пока его напарник нервно дрыгал ногами,
Кирюха стронул с места машину и направил ее по колее, которую успел
изучить за последний месяц, чтобы ехать по ней даже с закрытыми
глазами.
Заброшенная дорога пролегала между
холмами на север, потом сворачивала налево и шла мимо мертвой
деревушки, в которой никто не жил лет сорок, не меньше. Она был
всего лишь ориентиром, выводящим каждого любителя нелегально
покопаться в древних захоронениях на Курганные земли. Дружинники об
этом ответвлении знали, и частенько устраивали засады в самом
начале пути, чтобы подловить неосторожных «археологов» с
поличным.
Кирюха напрягся, и даже подался
вперед, едва не наваливаясь грудью на руль, чтобы разглядеть
всевозможные проблемы в сереющих предрассветных сумерках. Федька
смотрел назад и комментировал увиденное по ныряющим то вверх, то
вниз столбам света.
- Я их вижу. Едут спокойно, никуда не
торопятся. Иначе бы уже давно из-за курганов выскочили.
- Да хватит же! – не выдержал друг. –
Все! Оторвались! Теперь можно не дергаться.
Он не снижал скорости до тех пор,
пока не показались осевшие от старости дома, брошенные своими
хозяевами. Это и была та самая деревенька, минуя которую, копатели
могли спокойно пить пиво, не отвлекаясь на происходящее. Но
ослепительный свет мощных фар, ударивший им по глазам, ошеломил.
Кирюха резко, совершенно не соображая в данную минуту, повернул
руль направо, и раздолбанный «орион» улетел с накатанной колеи,
пропахал днищем сухую землю, сдирая с нее травяной покров, и
врезался в трухлявый палисадник. Развалив его на мелкие щепки,
машина пошла дальше, ломая высохшие кусты и деревца, после чего
влетела в угол покосившегося дома.