Он спустился наполовину по пандусу и по-прежнему никого не видел, планета была пуста, и её пустота словно тянулась к нему. Он начал было кричать, спрашивая, есть ли здесь кто-нибудь, но страх и пустота поглотили его слова, и он не мог их произнести. Его пробрала дрожь от осознания, что что-то идёт неправильно. Так быть не должно.
Повернувшись, он, тяжело ступая, взошёл по пандусу и шагнул в люк.
– Корабль! – завопил он. – Корабль, что за чертовщина происходит?
Корабль ответил у него в голове – спокойно, незаинтересованно:
– В чём дело, мистер Хортон?
– Что происходит? – заорал Хортон, теперь уже больше сердитый, чем испуганный, рассерженный снисходительным спокойствием этого большого чудовища – Корабля. – Где остальные?
– Мистер Хортон, – ответил Корабль, – здесь никого больше нет.
– Что ты имеешь в виду – нет других? На Земле нас был целый экипаж.
– Вы здесь один, – сказал Корабль.
– Что же случилось с остальными?
– Они мертвы, – ответил Корабль.
– Мертвы? Как это так – мертвы? Они были со мной только вчера!
– Они были с вами, – ответил Корабль, – тысячу лет назад.
– Ты с ума сошёл. Тысячу лет!
– Таков срок времени, – разъяснил Корабль, продолжая говорить в его мыслях, – проведённого нами вне Земли.
Хортон услышал позади звук и резко обернулся. В люк прошёл робот.
– Я – Никодимус, – сказал робот.
Это был обычный робот, домашний робот-слуга того типа, что на Земле был дворецким, камердинером или рассыльным. В нём не было никаких механических усложнений, просто грубый и неуклюжий металлолом.
– Вы не должны относиться к нему так пренебрежительно, – сказал Корабль. – Вы найдёте его, мы уверены, достаточно эффективным.
– На Земле…
– На Земле, – прервал Корабль, – вы обучались на механическом чуде, в котором слишком много всего, что может сломаться. Такое устройство нельзя посылать в долгосрочную экспедицию. Было бы слишком много шансов, что оно не выдержит. Благодаря своей простоте он обладает высокой способностью к выживанию.
– Я сожалею, – сказал Никодимус Хортону, – что не присутствовал при вашем пробуждении. Я вышел произвести быструю разведку. Мне казалось, что будет масса времени, чтобы вернуться к вам. Очевидно, восстанавливающие и ориентационные средства сработали быстрее, чем я думал. Обычно восстановление функций после анабиоза занимает значительный промежуток времени. Как вы себя теперь чувствуете?