– Я в замешательстве, – ответил Хортон. – В полном замешательстве. Корабль сказал мне, что я единственный оставшийся человек, подразумевая, что остальные умерли. И он говорил что-то насчёт тысячи лет…
– Чтобы быть точным, – сказал Корабль, – девятьсот пятьдесят четыре года, восемь месяцев и девятнадцать дней.
– Планета довольно приятная, – сказал Никодимус. – Во многом похожа на Землю. Чуть больше кислорода, немного поменьше гравитация…
– Отлично, – резко сказал Хортон, – после всех этих лет мы наконец приземлились на очень приятной планете. Что же случилось со всеми остальными приятными планетами? Чуть ли не за тысячу лет, двигаясь почти со скоростью света, мы должны были встретить…
– Множество планет, – докончил Никодимус, – но ни одной приятной. Ни одной, на которой мог бы существовать человек.
Молодые планеты с несформировавшейся корой, с полями пузырящейся магмы и с гигантскими вулканами, с огромными озёрами жидкой лавы, с небом, затянутым кипящими облаками пыли и ядовитых испарений; зато пока без воды и с малым количеством кислорода. Старые планеты, соскальзывающие к гибели, с пересохшими океанами, с истончившейся атмосферой и без признаков жизни – если когда-то на них и существовавшей, то теперь исчезнувшей. Огромные газовые гиганты, кружащие по своим орбитам, будто гигантские полосатые воздушные шарики. Планеты чересчур близкие к светилам, выжженные солнечным излучением. Планеты слишком далёкие от светил, с ледниками застывшего кислорода и морями вязкого водорода. Иные планеты, так или иначе неподходящие, облачённые в атмосферы, смертельные для всего живого. И мало, очень мало планет, чересчур жадных до жизни – планет-джунглей, заселённых свирепыми формами жизни, столь злобными и опасными, что самоубийством было бы ступить хоть ногой на эти планеты. Пустынные планеты, где жизнь никогда и не появлялась – голые скалы, без сформировавшейся почвы и почти без воды, с кислородом, запертым в разрушающихся скалах. Мы выходили на орбиту вокруг некоторых из найденных планет; на другие достаточно было просто взглянуть. На немногие приземлялись. У Корабля есть все данные, если хотите, в печатном виде.
– Ну, вот, теперь мы нашли подходящую планету. И что же нам теперь делать – осмотреть её и вернуться?
– Нет, – ответил Корабль, – вернуться мы не можем.