У некоторых виднелись недавние шрамы от вскрытия или раны, вызвавшие их смерть. А нескольких явно собрали из первых попавшихся фрагментов. Зомбирующее заклятье способно извлечь из мертвого тела массу пользы.
Хок пристально всматривался, но не узнал ни одного из мертвых лиц. Хотя он понятия не имел, что стал бы делать, попадись ему кто-то знакомый.
Позже никто не мог вспомнить, как все началось. Может, кто-то произнес или сделал что-нибудь. Или кому-то что-то показалось. Внезапно обе противостоящие стороны бросились друг на друга и сшиблись на середине порта, и каждый вопил и дрался в единой огромной бурлящей массе, отчаянно нанося удары, словно желая непременно покарать врага, сделавшего эту бойню необходимой.
Стальные крючья и багры скрестились с мечами и топорами, кровь плескала на землю под ноги. И ни капли милосердия ни с чьей стороны. Каждый понимал: если отступить, тебя уже никто и никогда не воспримет всерьез. И они сражались с дикой яростью, выплевывая свою ненависть в лица противников. Несколько мгновений спустя на окровавленную землю начали валиться первые убитые.
Хок и Фишер умело бились мечом и топором. Пришлось. Докеры прикончили бы их, промедли они хоть мгновение. Хок парировал отчаянные удары и выпады с ужасающей точностью, и мужчины и женщины с воем падали вокруг него. Не оставалось времени разбираться, убил ли он их. Толпа стражей и докеров раскачивалась и колебалась, точно море в бурю, постепенно распадаясь на отдельные группки сражающихся. Для тактики и планирования не осталось ни времени, ни места. Только жестокий натиск да вопли победивших и раненых. Бастующие превосходили стражей числом, но стражи обладали лучшей выучкой и хорошим оружием. Кровь веером разлеталась в воздухе, забрызгивая все вокруг. Раненые на земле пытались отползти прочь между топочущих ног. Кругом по-прежнему наседали, пытаясь в общей каше достать ненавистного врага.
И очень скоро, медленно, но неизбежно, забастовщики начали отступать. Ярость и отчаяние их сердец не могли соперничать с мастерством хорошо обученных и вооруженных бойцов. Мечи и топоры стражей вздымались и падали с методичной жестокостью. Медленно, шаг за шагом, стражи продвигались вперед. Им удалось построиться в боевой порядок. Они били и теснили рабочих, и Хок с Фишер метались в самой гуще бойни. Некоторые забастовщики оказались ранены или отрезаны от своих товарищей, и стражи воспользовались шансом излить свою ярость на этих несчастных. Хок видел, как констебль рубанул человека, вооруженного только расщепленными остатками деревянной дубинки, а затем другие присоединились к первому и до смерти забили докера ногами.