Она медленно пошла к дверям, морщась и качая головой. До чего же она себе противна! Увлеклась тщеславным, пустым, безответственным типом, которому ни до чего нет дела, кроме дурацкого футбола! С нее довольно! С несчастной любовью покончено навеки!
Ну… не то чтобы это была настоящая любовь. Скорее, идиотское увлечение этим кретином! В шестнадцать лет такое еще простительно, но для двадцатисемилетней женщины с индексом интеллекта, приближенным к гениальному, подобные выходки, мягко говоря, смешны!
Из стеклянных дверей, увенчанных эмблемой команды – три золотые, сцепленные лучами звезды в небесно-голубом овале, – ударила струя теплого воздуха. Теперь Молли проводила в административном здании команды значительно меньше времени, чем в школьные годы. Но даже тогда она чувствовала себя тут чужой. Неисправимый, стопроцентный, прирожденный романтик, Молли предпочитала хорошую книгу или музеи бессмысленному сидению на трибунах. Правда, она была преданной болельщицей «Старз», но скорее следовала семейным традициям, чем собственным пристрастиям. Кровь, пот, бешеный перестук наплечников и глухие звуки ударов были так же чужды ее натуре, как… Кевин Такер.
– Тетя Молли!
– Мы тебя ждали!
– В жизни не угадаешь, что у нас случилось!
Молли улыбнулась прелестным одиннадцатилетним племянницам-двойняшкам, мчавшимся по вестибюлю с такой скоростью, что их длинные волосы развевались за плечами.
Тесс и Джули выглядели миниатюрными копиями своей матери Фэб, старшей сестры Молли, и были похожи, как две горошины, если не считать того, что Тесс вздумала облачиться в джинсы и мешковатую футболку «Старз», а Джули натянула черные «капри» и розовый свитер. Обе были хорошо сложены, прирожденные спортсменки, только Джули любила балет, а Тесс предпочитала игровые виды спорта. Веселые и общительные близняшки Кэйлбоу пользовались успехом у одноклассников и школьных товарищей, но доставляли массу хлопот своим родителям, поскольку ни разу не упустили случая достойно ответить на брошенный кем-то вызов и вечно попадали в разного рода переделки.
Сестры, мчавшиеся на всех парах, вдруг замерли как вкопанные, забыв обо всем, что хотели рассказать. Обе, потеряв дар речи, уставились на волосы тети.
– Господи, да они же красные!
– Точно, красные!
– Клево! Настоящий отпад! Почему ты нам не сказала?