Пендергаст кивнул, полируя ореховый приклад.
– Большую часть ночи в буше рычал лев, но днем притих. Они часто рычат – это, кстати, тоже привлекает туристов.
– Замечательно.
– Никогда раньше львы нас не беспокоили. Не знаю, что и думать.
Пендергаст посмотрел на собеседника:
– Лев, я так понимаю, не здешний?
– Нет. У нас тут несколько прайдов, я всех львов наперечет знаю. Это самец-чужак.
– Крупный?
– Чертовски.
– Рекордсмен?
– Больше любого рекордсмена! – Уизли поморщился.
– Ясно.
– Немец – Хасслер – и его жена встали из-за стола первыми. Где-то около двух, думаю. И когда они шли к себе в рондевааль – так рассказала жена, – из приречных зарослей выскочил лев, сбил с ног ее мужа и схватил беднягу зубами за шею. Она стала звать на помощь, этот несчастный тоже, конечно, кричал. Мы выбежали, но лев уже уволок его в буш и скрылся из виду. Это было так ужасно – то и дело слышались вопли. Потом наступила тишина, только… – Уизли вдруг замолчал.
– Господи, – сказала Хелен. – И никто не взялся за винтовку?
– Я взялся, – ответил Уизли. – Стрелок я так себе, но когда мы выходим с туристами, оружие носить обязаны. В заросли сунуться не решился – я ведь вообще не охотник, – однако несколько раз выстрелил на звук и, кажется, прогнал зверя в буш. Может, ранил.
– Плохо, если так, – сухо сказал Пендергаст. – Тело он наверняка утащил. А следы на месте нападения вы не затоптали?
– Нет, что вы. Поначалу, конечно, все переполошились, но я перегородил это место.
– Прекрасно. И никто не пошел за зверем в буш?
– Нет, в лагере царила паника. Такого уже десятки лет не случалось. Мы эвакуировали всех, кроме нескольких самых необходимых сотрудников.
Пендергаст кивнул, потом посмотрел на жену. Она тоже почистила свою винтовку – «Биг-файв» производства «Кригхофф» – и внимательно слушала.
– Больше льва не слышали?
– Нет. И ночью, и весь день было тихо. Наверное, ушел.
– Вряд ли он уйдет, пока не доест добычу, – сказал Пендергаст. – Лев уносит добычу не дальше чем на милю. Он поблизости, не сомневайтесь. Еще кто-нибудь его видел?
– Только жена убитого.
– И она говорит, у него красная грива?
– Да. Сначала, пока билась в истерике, кричала, что грива, мол, в крови. Потом немного успокоилась, и мы расспросили ее подробнее. Вот тут-то и выяснилось, что грива была темно-красного цвета.