Ну и многие другие факторы, вроде бы и малозначащие в своей
частности, но вот когда они все в совокупности… Короче, на взгляд
непосвящённого ничего не делаешь, а на самом деле выматываешься до
чёртиков.
Ну а с утра началось…
Первым делом меня наш сопровождающий разбудил. Ему-то вчера
вольготно пришлось, практически весь полёт, что до Кёнигсберга, что
потом до Копенгагена попросту продрых без тени сомнения и без
задних ног. Ну а сытому голодного не понять, то есть выспавшемуся…
Ну, да ладно, не о том речь. Короче, ворвался сей господин в
штатском в мой номер и даже не извинился за свои действия. И первым
делом мне под нос газету сунул, раскрытую на нужной странице:
— Читайте, Сергей Викторович!
— Да что читать-то?! — я не то что глаза не успел продрать, я даже
толком-то и проснуться не успел!
— Вот здесь же! — и нарушитель моего самого сладкого утреннего сна
самым некультурным образом пальцем в нужную статью ткнул.
— Ага… — послушно уставился глазами в чёткие типографские строчки.
— Вы издеваетесь?
Отбросил в сторону скомканную газету, решительным движением скинул
одеяло и опустил ноги на прикроватный, чисто символический по своим
весьма малым размерам, коврик.
— Да вот же! — не успокаивается этот… Эта нехорошая личность.
Подхватывает газету, распрямляет скомканные листы и вновь
намеревается мне это дело под нос сунуть. — Читайте же!
— Милостивый государь! — не выдержал подобных непоняток. —
Потрудитесь отойти чуть в сторону. Это первое. И второе. Если вам
невдомёк, то поясняю. Не все в этом номере владеют датским языком.
Я вот точно не владею. Потому-то и не могу прочитать то, что вы мне
тут под нос суёте.
Раздражение всё-таки вырвалось наружу, как я ни пытался себя
сдерживать. Только вот для сопровождающего нашего это моё
раздражение мимо пролетело.
— Да? Извините, как-то я не подумал. Тогда позвольте, я вам своими
словами перескажу?
— Позволяю, что уж тут, — пробурчал, натягивая брюки и сапоги.
Понял уже, что не отделаюсь я от него никак этим ясным солнечным
утром.
— Здесь написано, что в Петербурге начались народные
волнения!
— Ну, волнения, ну, начались… И что? — встал, накинул китель,
притопнул сапогами, чтобы по ноге сели.
— Как что? — возмутился мой собеседник.
— Да так! — поддразнил его, подхватил полотенце и шагнул к двери в
умывальную комнату. Остановился на полпути и повернулся к явно
ошеломлённому моими последними словами человеку. — Вы, прошу
прощения, вообще кто?