Он так весело подпрыгнул, когда я спросил, что случилось и где я
нахожусь, что я даже не стал предъявлять ему претензии, хотя по
большому счёту и предъявлять-то было нечего.
Этот случай на плацу показал, что зона маны не может в полной
мере заменить мне зрение. Нужно что-то делать с дальними атаками.
Если ближний бой я обязательно подтяну на тренировках, в которых
после моей демонстрации никто не посмеет мне отказать, то вот с
атаками на расстоянии у меня могут возникнуть большие проблемы. Я
банально не успею среагировать на быстролетящий объект в зоне маны
двухметрового радиуса.
— Так, что тут у нас? — в палату вошёл пожилой мужчина в белом
халате и сразу отодвинул в сторону Гуоджина, заняв его место
напротив меня. — Как вы себя чувствуете, молодой человек? Голова не
кружится? Не тошнит? В глазах не двоится? — стал заваливать меня
вопросами врач. Он говорил невероятно быстро. Только я открывал
рот, чтобы ответить хоть на один из его вопросов, как тут же
получал ещё несколько. В итоге я плюнул на бесполезные попытки
вставить хоть слово и просто стал ждать, когда иссякнет этот
словесный поток.
— Что же вы молчите, молодой человек? Не ответили ни на один мой
вопрос, — удивился доктор. Правда, на этот раз он всё же соизволил
замолчать.
— Пытался запомнить хоть половину тех вопросов, что вы задали, —
сказал я, одновременно с этим поднимая указательный палец,
останавливая уже собравшегося вновь говорить врача. — Отвечу сразу
на все ваши вопросы. Чувствую себя вполне удовлетворительно. Из
всего вами перечисленного малость голова болит. В остальном я в
полном порядке.
— Отлично, молодой человек. У вас просто великолепная
регенерация. Подобное я наблюдал лишь у целителей третьего ранга и
ниже. Этот остолоп, — доктор строго посмотрел на Гуоджина и покачал
головой, — вчера едва не угробил вас. Сейчас мы поставим вам пару
капельниц. Полежите у нас пару дней для наблюдения, и, думаю,
выпишем вас, — после этих слов доктор быстро подскочил, словно
вспомнил, что оставил дома включённый утюг, и выбежал из
палаты.
Проходя мимо Гуоджина, он умудрился назвать того: извергом,
садистом, детоненавистником и вообще редиской. Всё это доктор смог
уложить в долю секунды, что находился рядом с наёмником.
— Что это было? — спросил я у ошарашенного не меньше моего
наёмника.