– Единственное, что я могу вам сказать, – добавил Ош, – мне бы очень хотелось быть на вашем месте. – Он отхлебнул мартини: из них троих только он еще пил. – Будь я помоложе, возможно, мне бы это поручили. Но видно, так мне и суждено до конца дней моих заниматься тем, чем я занимаюсь: рекламировать выдуманным людям несуществующую машину.
– Тедди, – сказала Барбара, – извините меня.
– Не надо извиняться. Самое грустное в том, что, по-моему, вы правы. – Ош часто заморгал. – Господи, а этот перец действительно острее, чем я думал! – Он достал носовой платок и вытер глаза.
Примерно в тридцати милях от Детройта, в одном из живописнейших уголков штата Мичиган, на пятистах акрах, словно маленькая страна, окружившая себя хорошо защищенными границами, раскинулся испытательный автодром компании. Доступ туда перекрывал двойной барьер, возле которого постоянно дежурила полиция. Здесь посетителя останавливали, проверяли документы и никого без предварительного разрешения не пускали.
Кроме того, вся территория была окружена высоким забором, вдоль которого патрулировала охрана. С внутренней стороны вдоль забора были посажены деревья и кустарники, заслонявшие автодром от любопытных взглядов извне.
Компания ревностно охраняла свои секреты. Здесь проводились испытания новых моделей легковых машин и грузовиков, новых автомобильных узлов и агрегатов, а также испытания на разрушение уже запущенных в производство моделей.
Испытания проходили на замкнутых отрезках – дорогах в никуда – общей протяженностью около 150 миль. Дороги были разные – от самых ровных до самых ухабистых или самых крутых в мире. Среди последних был двойник до жути крутой Филберт-стрит в Сан-Франциско, по которой (как говорят жители этого города) съезжают на машине только психи. Образец бельгийской, крытой брусчаткой дороги вызывал такую тряску, что в машине ходуном ходили все болты, сварочные швы и заклепки, а у водителя начинали стучать зубы. Еще более тяжелой – эту дорогу использовали для опробования грузовиков – была так называемая африканская охотничья тропа, изобиловавшая корнями, камнями и глубокими, заполненными грязью ямами.
Был тут и «серпантин», разбитый на ровной местности. Он состоял сплошь из крутых поворотов на небольшом, абсолютно ровном пространстве без всяких закраин, так что разворачивать машину на большой скорости здесь было чрезвычайно трудно, да и механизм подвергался предельной нагрузке.