Невысокий, черноволосый, сутулящийся, худощавый или же даже
худой, с неестественно бледной кожей, этот двадцати семилетний
отпрыск герцогов Гроссов не производил впечатления здорового
человека. И если бы кто-то посторонний сейчас смог бы заглянуть в
самую высокую башню замка, в окне которой, несмотря на столь
поздний час, горел свет, то он бы очень удивился. И не только тому,
как выглядит Фелларт, но и тому, с кем он сейчас разговаривает.
Молодой герцог разительно преобразился, осанка, взгляд, движения,
цвет кожи, все изменилось. И сейчас он выглядел совершенно здоровым
молодым человеком. Если кто-то из придворных дуэлянтов купившись на
репутацию книгочея вздумал бы с ним скрестить клинок, то вряд ли бы
он победил Фелларта.
- Ну что ж, скоро все прояснится до конца. И придется, либо
отправлять отряды, если вся картина тех событий такова, как мы
думаем, либо бунт... - задумчиво произнес собеседник герцога и
отпил из серебряного кубка вина.
За одним столом с молодым герцогом сидел невысокий, но широкий в
кости мужчина. Короткие усы, бородка эспаньолка, черные волосы с
залысинами, зеленые глаза, косой шрам на правой щеке, тянущийся к
самому виску. Неброская одежда торговца средней руки, на груди
медальон из рубиновой стали на серебряной цепочке, на ногах
запыленные сапоги для верховой езды. Прямой
восьмидесятисантиметровый меч и нож на широком поясе. На первый
взгляд обычный торговец или бедный дворянин, а на самом деле, якобы
покойный герцог Кинтар.
- Отец, как ты думаешь, когда до этого дойдет? - спросил Фелларт
считающегося в мертвецах герцога и, взяв из вазы на столе яблоко, с
хрустом его надкусил.
- Скоро сын, очень скоро. Император, новый двор и наводнившие
столицу эльфы об этом знают. Восстание задавят, в этом они не
сомневаются, и это хорошо. Как говорят северяне: - 'вершина
айсберга, это еще не сам айсберг'. Чем дольше они будут пребывать в
этом заблуждении, тем для нас же лучше. Хотя конечно, не хотелось
бы идти против крови Септимов. Все-таки я давал вассальную присягу
его отцу и обещал ему перед смертью, что поддержу его сына. С
основания империи первым Септимом наш род все время поддерживал
императоров, всегда, и ни разу наши предки не предавали их. Все
меняется, и возможно, мы будем первыми Гроссами, предавшими
императора и кровь Септимов. Но это вряд ли, вся собранная за эти
годы информация указывает на то, что я был прав в своих
предположениях и догадках...