За едой разговоры текли легко. С голодухи мясо показалось невероятно вкусным, даже без соли и специй. Приготовленное на огне всегда отличалось из-за непередаваемого аромата дыма. Братья поняли, что мне не хотелось рассказывать о себе, и переводили на эту тему вопросы о Тенях. Но я не сдавалась и расспрашивала о ерунде, надеясь подметить что-то полезное. Было неожиданно узнать, что у Олтра есть жена и дети.
— Двое мальчишек и три девчонки, — сказал он с нежностью.
В это верилось — Олтр не напоминал хорошего актера.
— Так остальные кролики для них?
— Ага, полей на руки.
Я потянулась к бурдюку, пока он подсаживался поближе.
— Где твой муж? — вдруг спросил Фран.
Он откинулся и упёрся руками в землю, при этом смотрел так серьёзно, будто решал важный вопрос.
— Боишься, что он отомстит и похитит ваших жён?
Стало обидно при мысли, что у Франа кто-то был. Он задумчиво улыбнулся, его грудь плавно поднималась и опускалась, виднелись мягкие изгибы мышц — слишком очаровательный, чтобы не найти подружку. Господи, что за мысли?
— Мимо льёшь, — буркнул Олтр. — Опять до реки идти?
Я повернулась к нему и крепче вцепилась в бурдюк. Нельзя забываться, но братья отличались от Элсара и казались простыми — то, что и требовалось уставшему мозгу.
— Когда у меня появится жена, — шёпот Франа раздался на удивление близко, — эта история уже как-нибудь разрешится.
Он говорил над ухом, я чувствовала тёплое дыхание, и по спине побежали мурашки. За секунду забытья все внутри перевернулось. Нельзя, нужно бороться.
Олтр закрутил пробку и нагло погладил мои пальцы, ещё и улыбнулся. Я бросила бурдюк и подалась назад, но налетела на Франа. Стоило повернуться, как… случилось совсем неожиданное. Его лицо было близко-близко: полуопущенные веки, тени ресниц, слабая улыбка — мелочи завораживали. Я не сразу заметила, что Фран прикоснулся к моим губам своими. Он делал это осторожно и медленно, поцелуем-то не назвать, скорее, невинная ласка. По щеке скользило дыхание, тянуло забыться… Да, меня похитили и неизвестно что собирались делать, но это не умаляло очарование момента.
Было тяжело отстраниться и залепить Франу пощёчину.
— Всё ясно, — буркнула я и отползла от костра.
— Прости, — виновато сказал он, и улыбка стала мечтательной, — я не удержался.
Вот ведь!.. Хотя, чему удивляться? Весь день вился рядом, притворялся, гад. Как можно быть такой наивной?