Время! Теперь восстановить дыхание. Шире руки…
…Только после прохладного освежающего душа, причесавшись перед зеркалом, но не завершив утреннего туалета полностью, я вышел к телефону, как на официальный правительственный прием – даже наедине с собой походку следует блюсти. И небрежно, как большой начальник, набрал домашний номер Труповоза.
– Привет. Это Ангелов. Ты просил позвонить?
Ни в коем случае ни малейшего намека на то, что я не пожелал сразу с ним разговаривать. К чему заранее портить отношения с таким капризным человеком, к тому же главным работодателем. И без того он знает, как я его ненавижу. Но это я наглядно покажу в соответствующее время. Пока еще рано – если противник предупрежден, то он вооружен. Заповедь спецназа я помню.
А Труповоз мне еще не раз сгодится… До того, как…
– На велосипедике катался?
Он на приветствие не ответил. Спросил зло и пренебрежительно. Сам никогда, похоже, «физикой» своего организма не интересовался. И сейчас за собой не следит. Уверенно спешит к инфаркту. При его образе жизни эта гадость обеспечена. Если только раньше пуля торопыгу не догонит. Я таким, как он, быть не желаю. Вкус у меня иной, и обрюзглость в человеке плохо переношу. Труповоз мое презрение явно чувствует. Отсюда тоже наша взаимная антипатия. Впрочем, сотрудничеству она не сильно мешает.
– Нет, кросс бегал. По утреннему ветерку…
– Собаки не донимают?
Спрашивает со знанием дела. Словно сам бегать по утрам пытался. Хренушки… Даже если собственными глазами увижу – не поверю!
– Я для них специально газовый перцовый баллончик с собой беру. Знаешь, действует… Только подниму – собаки ноги в руки и… Не догонишь… Должно быть, я не один такой сообразительный.
Он хмыкает, как чихать собрался. Это у него дурацкая манера так хмыкать. Должно быть, представил, как собаки хватают ноги в руки. В воображении ему не откажешь.
– Ну-ну… Тут как раз твоя сообразительность требуется. Приезжай.
– Куда?
– Домой. Я еще минут сорок дома буду. Если не успеешь, жду тебя в офисе. Как?
– Жди в офисе. Не успею. Мне еще надо себя в порядок привести. Я две недели не брился и всего два раза за это время умывался, – вдохновенно соврал я. Чтобы он мою усталость физически почувствовал. Если почувствует, значит, я себе цену поднял. – А ты сам знаешь, если я утром не побреюсь, то к середине дня буду выглядеть чеченским боевиком.