- Мерзкое настроение, - бросил оборотень
быстро отстранился и принялся поправлять одежду. - Поцапался с одним альфой.
Чертов ублюдок вставляет мне палки в колеса.
Ложь легко сорвалась с губ мужчины. Он не
ощутил ни одного укола совести. В его расе это понятие полностью отсутствовало.
- Колан Брадес? – поинтересовалась
девушка, не подозревая о том, что произошло на самом деле.
- Да.
- Неудивительно. Твоя заклятый враг.
- Этот ублюдок желает отцапать часть моей
территории, но пасть еще не доросла, - с ухмылкой проговорил Саймон.
Оборотни всегда ценили достойного
конкурента.
- Угу. Мне нравится помогать выпускать тебе
пар. Это что-то невероятное, - Нивер на мгновение прикрыла глаза, все еще
наслаждаясь последним эхом пережитого экстаза.
- Но ты снова ослушалась меня и надела
чужую вещь, - упрекнул мужчина. - Меня раздражает этот запах на тебе. Все
пытался принюхаться к твоей коже, но от нее несет бензином и дорогой.
Нивер слегка приподняла голову, посмотрев
на мужа, но наткнулась на недовольным взгляд. Она почувствовала вину за то, что
невольно снова проделала фокус с вещами и попыталась оправдаться:
- Прости, это случайность. Мою блузку
испачкали в пансионате и Мариса дала мне одну из своих.
- Это сбило моего волка с толку. Он не мог
понять, твой запах или нет, разрывать одежду в клочья или это новый аромат.
Девушка радостно захихикала. Ей нравились
его собственнические замашки, когда даже запах другой женщины выводил мужа из
себя.
- Прости, - снова повторила она. – Больше
не буду.
- Иди, приведи себя в порядок.
Он помог ей подняться и поставил на ноги.
Нивер держалась неуверенно, делая попытки показать ему, что ей необходима
помощь, но Саймон развернул девушку спиной к себе и хорошенько шлепнул по попе,
подталкивая к выходу.
- А ты? – призывно спросила девушка.
- Я наведу здесь порядок, - ответил муж,
кивая на разбросанные в пылу страсти бумаги.
Нивер с сожалением вздохнула, но больше не
стала спорить и на ватных ногах поплелась из кабинета. Как только за ней
захлопнулась дверь, Саймон со всей силы ударил ладонью об стол. Трещина пошла
по дорогому дереву, но чудом мебель устояла. Внутри мужчины кипели негодование,
ярость и радость. Зверь определенно ощущал счастье и требовал немедленно
проверить догадку, но человеческая часть чувствовала печать. За эти два года,
прожитые рядом с Нивер, мужчина привязался к ней, но даже этого недостаточно,
чтобы пойти против природы.