И тут Ливьен испугалась. Теперь, когда Рамбай нашел невесту-маака, его «патология» МОЖЕТ передаваться…
Она потеряла способность мыслить и тупо разглядывала вождя. Он был даже моложе Рамбая. Чуть ниже среднего роста самца маака, но одновременно и мощнее, и утонченнее. Уже привычные теперь ее глазу коричневые пятна внизу крыльев не казались ей уродством, а тонкие стрелки по краям были похожи на диковинные украшения. Все-таки урании – красивая раса.
С Рамбаем вождь разговаривал значительно дольше, чем с другими женихами. Или ей это только кажется? И тут произошло неожиданное. Рамбай не сложил крылья и не повлек Ливьен, как она ожидала, вниз, к пламени костра. Он просто шепнул ей: «Пошли», развернулся и полетел прочь – не к тому дереву, на котором они сидели до этого, а мимо, в чащу.
– Что случилось? – осторожно спросила Ливьен, когда они были уже далеко от Костра.
– Рамбая изгнали из племени, – ответил он с нескрываемой горечью.
– Из-за меня?
– Нет. Но пока не было тебя, Рамбай не был чужим, потому что не был опасным. Был просто бесплодным самцом. А ты можешь дать мне потомство. Но это будут не урании, а маака. Племя внутри племени.
– Ты мог бы остаться, улетела бы я одна.
– Отказаться от выбранной невесты – позор. К тому же Рамбай не хочет отказываться от Ливьен.
Она не знала, радоваться ей или огорчаться. Жалеть Рамбая, или он не нуждается в жалости?
– Ты не ожидал, что может так получиться? – спросила она, когда они уже уселись на мягкий ворсистый пол гнезда, и непроизвольно погладила его жесткие светлые волосы.
– Нет. Не ожидал. Законы племени имеют несколько слоев. Рядовой воин знает только верхний слой, а в нем сказано: бесплодный не может быть вождем. Жрецы знают все слои… Мы должны покинуть земли ураний до восхода солнца.
Тут только Ливьен заметила, что она плачет. Почему? Ведь все складывается даже лучше, чем она могла надеяться. Она придвинулась ближе и без смущения стала целовать его лицо. Самки маака не стесняются проявлять свои чувства.
Рамбай со страстью ответил на ее поцелуи. Но внезапно отстранился.
– Это слезы? – спросил он. – Тебе жалко меня? Не нужно. Рамбай теряет свое племя, и это больно. Но Рамбай перестал быть уродом. Вождь, перед тем, как изгнал меня, объявил нас мужем и женой.
Ливьен даже засмеялась от неожиданности. Как странно он все-таки рассуждает! Закон признал его чужаком, а он радуется, что этот закон поженил их.