Несколько впечатленный этой демонстрацией аккуратности, мыслями то и дело возвращаясь к событиям минувших суток, Найджел вышел в открытую дверь, откуда доносились жизнерадостные голоса.
– Нога у Терстона практически зажила, – говорила экономка. – Сегодня вечером он может вернуться. Хорн и остальные двое пусть лучше останутся в лазарете до понедельника. Если они примут участие в веселье, у них наверняка снова поднимется температура.
– Как вы справлялись этой ночью? – спросила Рут Фосетт. – Вас не нервировали эти четверо актеров в лазарете? Вы же слышали, что это не был несчастный случай.
– Конечно, я не испугалась. Этот коп стоял прямо за дверью музея, и суперинтендант меня конфиденциально заверил, что все возможные подозреваемые находятся в доме учителей.
– В том числе и вот этот, – сказал Найджел с порога.
Он фактически сознался в подслушивании, но отказаться от эффектного выхода не смог.
Женщины тихо пискнули от удивления и повернулись к нему. Его фигура, изящество, с которым он держался за дверь, грациозно изогнувшись в поклоне, солнце, осветившее его красивое лицо, – это была такая чудесная картина, что у Рут Фосетт перевернулось сердце и она невольно улыбнулась в ответ:
– Это медицинский кабинет. Заходите и расскажите, на что жалуетесь.
Найджел с удовольствием принял приглашение. Найти в таком месте симпатичную девушку, да еще и дружелюбную, – это превосходило его самые смелые ожидания.
– Я страдаю от безделья, – признался он. – Поэтому пошел разведывать местность. Сейчас нам полагалось быть на полпути из Стэнхерста в Уинчестер, но мы, похоже, проведем уик-энд у вас под стражей. Вот уж не везет так не везет!
– Это вы про нас?
Они оба засмеялись. И в этот момент мимо двери прошел мистер Хилл. Он уже давно не слышал этого любимого им смеха, исполненного такого самозабвения. Рут в последнее время была непривычно мрачная, чем-то угнетенная. Он заглянул посмотреть, что вызвало такое веселье. Возле двери стояла экономка, за ней у окна Рут Фосетт, красивее, чем обычно, и сверкающими глазами глядела в лицо Найджела Трента.
– Это тот молодой актер, – шепнула экономка. – Правда прекрасно смотрятся вместе? Как будто из кино.
Мистер Хилл обнаружил, что на него сцена произвела намного менее радостное впечатление, пожалел о своем эгоистичном отказе быть у молодого человека гидом, и так, что решил это исправить.