Вскоре двадцать малагоров окружили нас, пятеро воинов спешились и приблизились к нам. Теперь я понял, что придавало их наружности такой странный и неестественный вид. Они казались ожившей карикатурой на человека. В строении их тел не было симметрии. Левая рука одного из них едва достигала одного фута, в то время как правая была такой длины, что пальцы касались земли. У следующего большая часть лица находилась над глазами, а остальное – рот, нос едва помещались на подбородке. Глаза, рты, носы – все было смещено, искажено, было либо слишком большим, либо слишком маленьким. Но среди них мы увидели и исключение: воин, который спешился последним и шел за этими пятью. Это был красивый, хорошо сложенный человек. Все его оружие было в прекрасном состоянии и превосходного качества. Настоящее оружие настоящего воина. На одежде у него мы заметили эмблему двара – это чин, сравнимый с чином капитана в армии землян. По его команде воины остановились, и он обратился к нам:
– Вы фандалиане?
– Мы из Гелиума, – ответил Джон Картер. – Там мы служили. Мы пантаны.
– Вы мои пленники. Бросайте оружие.
Слабая улыбка коснулась губ Владыки.
– Подойди и возьми, – сказал он. Это был вызов.
Двар пожал плечами.
– Как хотите. Нас больше. Мы возьмем вас в плен, но в стычке мы можем убить вас. Я советую сдаться.
– Вы поступите разумно, если дадите нам уйти. Мы не ссорились с вами, и если вы нападете, то мы умрем не одни.
Двар презрительно улыбнулся.
– Как хотите, – повторил он. Затем обратился к пятерым воинам. – Взять их! – Однако когда они двинулись вперед, он не пошел с ними, а остался сзади, что противоречило этике офицера марсианских армий. Он должен был вести их, первым вступить в бой, показывая пример мужества.
Мы выхватили мечи из ножен и встретили этих страшилищ, встав спиной к спине. Лезвие Владыки плело сложную стальную сеть между ним и нападающим. Я делал все, что мог, чтобы защитить своего принца и не уронить честь моего меча. Надеюсь, что это у меня получалось неплохо, потому что я сражался рядом с Джоном Картером, величайшим воином. Наши враги не могли сравниться с нами; не могли пробиться сквозь нашу защиту, несмотря на то, Что сражались с полным пренебрежением к жизни, бросаясь на наши мечи. И это было самое страшное. Раз за разом я поражал наших противников, нанося им удары, уколы, но они снова и снова бросались вперед. Казалось, они не знают, что такое боль и что такое страх. Мой меч отрубил руку одного из них до самого плеча. Воин отшвырнул ногой отрубленную руку, схватил меч левой рукой и снова бросился на меня. Джон Картер отрубил голову одному из нападавших. Однако обезглавленное тело размахивало мечом, крутясь в разные стороны, пока двар не отдал приказ и двое воинов не схватили несчастного, обезоружив его. Все это время голова, лежащая на земле, делала жуткие гримасы и ругалась. Он был первым противником, который покинул поле боя. И мы поняли, что это единственный способ одержать победу.