?
– Да, повелитель.
– Мы знаем тебя как непревзойденного математика и прекрасного зодчего, – благосклонно улыбнулся султан. – Твой глаз зорок, а рука послушна разуму. Так вот… – Махмуд неуверенно оглянулся на визиря, и тот ободряюще кивнул. – Так вот, мы желаем, чтобы к утру ты написал портрет Ибн Сины, дабы мы смогли увидеть его лицо!
Ибн-Ирак отшатнулся, словно получил сильный удар в грудь. Колени его подогнулись, и он пал ниц перед владыкой.
– Смилуйся, повелитель! Шариат под страхом смерти запрещает изображать живое, тем более – лицо человека!
– Встань! – приказал Гассан. – Иди исполнять волю Великого султана! Да не вздумай болтать! А твои грехи я приму на себя. Портрет принесешь сюда, но никому его не показывай. И поспеши: до утра осталось не так много времени.
Старик отпустил ученого и обернулся к султану, стараясь поймать его ускользающий взгляд. Но тот не замечал визиря. Он размышлял. Утром Ибн-Ирак принесет портрет Ибн Сины: зодчий не посмеет ослушаться приказа. Искусные рабы сделают с портрета врачевателя сорок копий и умрут, чтобы унести с собой тайну в могилу. Надежные гонцы поскачут во все крупные города, и наместники султана непременно разыщут лекаря, где бы он ни скрывался. Теперь это лишь дело времени, однако его-то как раз и не хватает!
– Ты ловко все придумал. – Махмуд поднял воспаленные глаза на Гассана. – Но что толку разыскать Ибн Сину и привезти его в Газни, если он не пожелает применить, к нам свое искусство. Ведь если Ибн Сина не захочет меня лечить, его не заставят это сделать ни меч, ни огонь!
– Ты, как всегда, прав, государь, – хитро улыбнулся визирь. – Но есть не менее сильное средство – слово!
– Не смеши, – фыркнул султан. – Разве может пустая болтовня заставить человека что-то сделать?
– Вспомни, повелитель, не мое ли слово заставило тебя нарушить закон шариата?
– Ты змей, Гассан! Но послушает ли тебя Ибн Сина?
– Он послушает своего собрата, – убежденно ответил Гассан. – Его имя Фарух.
– Твой… отравитель? – Махмуд рассмеялся.
– Яд – тоже лекарство, – возразил старик. – Владеть им – большое искусство!
– Ну да, как же. Очень большое. Скольких оно уже вылечило от всех недугов… и отправило в рай!
– Но ты успокоил им свою боль, государь!
– Что? Ты дал мне яд?! – Махмуд резко вскочил и схватил визиря за горло.