Они открыли рты.
– Вы слышали?
Они отправились в пневматический отсек и взлетели, словно сухие листья, вверх по шахте в свои спальни.
Джордж Хедли пересек звенящую птичьими голосами полянку и что-то подобрал в углу, поблизости от того места, где стояли львы. Потом медленно возвратился к жене.
– Что это у тебя в руке?
– Мой старый бумажник, – ответил он и протянул его ей.
От бумажника пахло жухлой травой и львами. На нем были капли слюны, и следы зубов, и с обеих сторон пятна крови.
Он затворил дверь детской и надежно ее запер.
В полночь Джордж все еще не спал, и он знал, что жена тоже не спит.
– Так ты думаешь, Венди ее переключила? – спросила она наконец в темноте.
– Конечно.
– Превратила вельд в лес и на место львов вызвала Риму?
– Да.
– Но зачем?
– Не знаю. Но пока я не выясню, комната будет заперта.
– Как туда попал твой бумажник?
– Не знаю, – ответил он, – ничего не знаю, только одно: я уже жалею, что мы купили детям эту комнату. И без того они нервные, а тут еще такая комната…
– Ее назначение в том и состоит, чтобы помочь им избавиться от своих неврозов.
– Ой, так ли это…
Он посмотрел на потолок.
– Мы давали детям все, что они просили. А в награду что получаем – непослушание, секреты от родителей…
– Кто это сказал: «Дети – ковер, иногда на них надо наступать»… Мы ни разу не поднимали на них руку. Скажем честно – они стали несносны. Уходят и приходят, когда им вздумается, с нами обращаются так, словно мы – их отпрыски. Мы их портим, они – нас.
– Они переменились с тех самых пор – помнишь, месяца два-три назад? – когда ты запретил им лететь на ракете в Нью-Йорк.
– Я им объяснил, что они еще малы для такого путешествия.
– Объяснил, а я вижу, как они с того дня стали хуже к нам относиться.
– Я вот что сделаю: завтра приглашу Дэвида Макклина и попрошу взглянуть на эту Африку.
– Но ведь Африки нет, теперь там сказочная страна и Рима.
– Сдается мне, к тому времени снова будет Африка.
Мгновением позже он услышал крики.
Один… другой… Двое кричали внизу. Затем – рычание львов.
– Венди и Питер не спят, – сказала ему жена.
Он слушал с колотящимся сердцем.
– Да, – отозвался он. – Они проникли в детскую комнату.
– Эти крики… они мне что-то напоминают.
– В самом деле?
– Да, мне страшно.
И как ни трудились кровати, они еще целый час не могли укачать супругов Хедли. В ночном воздухе пахло кошками.