– Верно, не уйду, – кивнул я,
неспешно подходя и останавливаясь в паре шагов перед ее креслом,
заложив руки за спину.
– Тогда – вперед! – словно наперекор,
широко развела руками Лиза. – Хотя ума не приложу, о чем таком мы
могли бы говорить…
Нельзя сказать, что она держалась
прям уж нагло – но с некоторой долей вызова – без сомнения. И,
может быть, именно эта ее манера сподвигла меня без лишних экивоков
взять быка за рога. Ну, или барана за рога – если вспомнить
характерную дверную ручку на входе в особняк.
– Например, о мотке троса, –
подчеркнуто-нейтральным тоном проговорил я. – Еще – о двух березках
на конном полигоне. Ну и о Зульфие Ибрагимовой, угодившей вместо
миссии на больничную койку… – с каждым новым предложением я
приближался к собеседнице на полшажка, корпусом подаваясь вперед, и
к концу сказанного уже почти нависал над сжавшейся в кресле
девушкой.
По мере того, как я подступал,
пренебрежительная снисходительность сменилась на лице Кузьминой
недоумением, затем, почти тут же – неприкрытым испугом. Глаза
девушки широко распахнулись, щеки побелели, ротик приоткрылся, губы
задрожали – и у меня даже успело возникнуть опасение, не грохнется
ли, часом, моя нервная подозреваемая в обморок… Но внезапно
выражение страха с Лизиного лика будто влажной тряпкой стерли,
взгляд ее снова сделался гордым и дерзким, а голос зазвучал ровно и
уверенно:
– О как? А о каминной кочерге нет
желания потрындеть?
– О кочерге? – опешил я, несколько
сбитый с толку таким вопросом. – О какой еще кочерге?
– О той, которая сейчас… – карие
глаза Кузьминой стрельнули куда-то мне за спину, я запоздало
обернулся и еще успел заметить позади себя щуплую фигурку с
распущенными светлыми волосами и занесенной в замахе рукой, –
…которая сейчас шарахнет вам по голове, – закончила между тем
Лиза.
Ни отшатнуться, ни как-то заслониться
времени мне не оставили – вооруженная увесистой железякой рука Веры
Хмельницкой – а то была именно она – стремительно опустилась, и в
девичьей гостиной как-то сразу сделалось темно, тихо, пусто и
холодно – хоть огонь в камине разводи.
Ну и кто тут после этого баран?
* * *
– …короче, они нас вычислили, –
рассекающим плоть острым лезвием ворвался в мое сознание
взволнованный девичий голос – явно не Лизин. – Я сама слышала, как
он расспрашивал о нас троих Машку! Баста: Орден обо всем знает.