– В каком-то смысле – да, взорвать, –
неожиданно подтвердил мою полушутливую догадку Федор Федорович. –
Понимаете, Игорь… Поток времени – субстанция на редкость инертная.
Перемен он не любит. Иначе при малейшем вмешательстве последствия
нарастали бы, как снежный ком – и после Скачка мы вообще ничего не
узнавали бы вокруг себя. Но к счастью – или к сожалению – это не
так. По умолчанию происходит ровно наоборот – все, даже кажущиеся
неизбежными искажения с ходом времени максимально сглаживаются, а
то и вовсе нивелируются. Такой вот встроенный механизм самозащиты.
Чтобы преодолеть его сопротивление и закрепить нужные нам правки,
густой поток следует, так сказать, «разжижить». Для этого и
существуют гранаты – выглядят они как небольшие склянки с
безобидным раствором. Завершив миссию, эмиссар такой пузырек
разбивает, выборочно открывая путь переменам. Там есть свои нюансы,
но в целом – так.
– А откуда эти гранаты берутся? –
спросил я, в общем-то уже зная ответ.
– Из Машины, разумеется, –
предсказуемо сообщил бородач. – Еще вопросы?
– Сколько угодно! Как, к примеру…
– Внимание! – перебил меня внезапно
голос откуда-то из-под потолка – так, словно сознание мое все еще
пребывало в прошлом, наблюдая за миссией. – До Скачка – одна
минута. Просьба прервать все текущие занятия и принять обычные меры
безопасности. Даю обратный отсчет. Пятьдесят семь… Пятьдесят шесть…
Пятьдесят пять…
– А что за меры безопасности? –
заерзав, уточнил я.
Обращался я по привычке к Эф Эф, но
ответила мне Полина.
– Сесть на пол, в специально
отмеченные места, – развернувшись вместе с сиденьем, указала она на
три креста, начерченные позади наших кресел на полу. – Не есть, не
пить, в руках ничего не держать, друг к другу не прикасаться…
– В прошлом веке было еще правило –
снять с себя всю одежду и лечь на спину в позе звезды, раскинув
руки и ноги, – с улыбкой добавил ее отец. – Но в 1917-м, если не
путаю год, его окончательно отменили.
– Некоторые особо одаренные
интернатские преподы до сих пор такое практикуют, – скривившись,
заметила девушка. – Да еще и детей пытаются заставлять.
Невольно (честное слово, невольно!) я
представил себе Полину, ожидающую Скачка в описанной позе, и
поспешно тряхнул головой, отгоняя сомнительные мысли.
– Да? – удивился между тем бородач. –
Я не знал. Что же ты мне не рассказывала? Нужно будет вправить
мозги тамошним воспитателям.