- Не уверена, что ты понимаешь, о
чём просишь.
- А ты проверь! Просто сделай шаг
нам навстречу! Начни диалог! Открытый и честный! Ты же в банду
хочешь? Так докажи! Я же могу запросто тебя отклонить, а Алекса
взять и что ты будешь делать? – Крыло внимательно посмотрел на
девушку и после небольшой паузы закончил, - без его силы?
Судя по тому, как вскинулась Игла,
Крыло попал в самое яблочко. Я же совсем уже ничего не понимал. Что
за ересь тут творится? Что за заруба на ровном месте, да ещё и,
явно, из-за меня – калеки и инвалида?
Нет, мысли были, что что-то
Сухорукова мутит. Все её отмазки, вроде помощи и пригляда,
обусловленного ответственностью, мол за месяц кураторства она ко
мне привязалась, я без неё пропаду и «нужно тебе отплатить за то,
что месяц кормил меня сладостями», не более чем отмазки. Но, не
имея полного понимания реалий этого мира, понять что и как она
мутит – мне было нереально. Надеялся только, что не во вред мне,
ведь кто я такой для неё, чтобы менять свою жизнь, только чтобы мне
накозлить? И зла я ей тоже, вроде бы, не делал. И даже сейчас, видя
и осознавая, что масштаб этого «мутежа» оказывается на порядок
значительнее, чем я думал изначально, я не понимал его сути.
И это меня жутко бесило.
Ненавижу, когда меня используют! А
когда это делают втёмную – кто-то может пострадать!
Шёпот на грани сознания стал громче,
тепло, струящееся по телу, мягко и нежно обнимающее меня, дарящее
комфорт и уют, стало припекать, повинуясь моим эмоциям.
- Что. За. Херня. Тут. Творится? – С
каждым словом градус моего возмущения рос, и на последнем слове от
меня как будто волна энергии разошлась, сминая траву и ломая мелкие
ветки деревьев.
- Оу, оу, оу, Алекс, остынь! Ссаный
хаос, ты сейчас тут нам устроишь! Успокойся!
Крыло выглядел испуганным. Реально.
Вся его бравада куда-то делась, он был напряжён до предела, бледен,
бисеринки пота блестели на лбу и на висках. Одна рука то и дело
щупала рукоятку ножа, и, нащупывая, тут же отдёргивалась, как будто
обжигаясь, другая была вытянута в моём направлении, ладонью
вперёд.
Не менее испуганной выглядела и
Катя. Застывший взгляд, бледное лицо, дрожащие пальцы, замершие в
начальном жесте какого-то заклинания.
И звенящая тишина над полигоном.
Исчезло пение птиц, ветер, шелестящий травой, затих. И только
шёпот, странный, частично непонятный шёпот, как будто звенит в
бескрайней небесной сини.