Проснулся Глэд до восхода, когда на востоке еще только начинал
наливаться светом небосклон. Спал он и его спутница хорошо,
спокойно. Ночь прошла без всяких происшествий. Надо сказать, что в
Эрине требовалось обладать особой долей невезения, чтобы оказаться
атакованным во время ночлега. Сид, как и любой фейри, прекрасно
умел отгонять диких зверей, с помощью подбрасывания в костер особых
трав, а людей на острове к нынешнему времени осталось совсем
немного. Их можно было найти, если задаться такой целью, но
натолкнуться случайно было очень сложно. В особенности, если
соблюдать меры предосторожности. Глэд разжег костер из сухих веток,
дававших мало дыма, расположился в низине, скрытой от окрестностей
за деревьями, а потому засыпая не ощущал беспокойства. Однако
дальнейший его путь должен был проходить по более оживленным
местам, а потому сид рассчитывал воспользоваться гостеприимством
знакомых ему поселений по дороге в Ваннхилл.
Прежде, однако, следовало пересечь пролив меж Эрином и
Альбионом. Если бы такая задача встала перед человеком, он бы
направился в ближайший порт и на корабле добрался до нужного места.
Благо несколько городов у моря сохранились до нынешних времен. Глэд
так поступить не мог. Обращаться к людям, в особенности здесь, в
Эрине, было смерти подобно. Даже если бы они не убили его и
спутников в самом городе, то атаковали бы уже на борту, в открытом
море. А своих собственных кораблей у фейри не имелось. Его народ
утратил все суда по результатам войны с людьми и бегства в Скаф.
Оказавшись в закрытых анклавах-сидхе, фейри более не испытывали
необходимости строить корабли, а затем попросту разучились их
создавать. Ходили слухи, что у невидов имелся свой флот, но даже
если бы это и являлось правдой, их помощь Глэд также не мог
получить. По счастью ему вовсе не требовался корабль, чтобы
пересечь залив. Для того, чтобы идти по волнам, у фейри
существовали и иные способы, одним из которых сид и намеревался
воспользоваться.
Неторопливо, обстоятельно, Глэд собрал вещи, а затем навьючил
ими коня. Вернее, попытался это сделать. У Саэфа в этот день было
особенно хорошее настроение, что выражалось в совершенно
невыносимом поведении. Фоморов конь наотрез отказывался подходить к
своему хозяину. Бегал от Глэда, державшего седло, по всей поляне,
сопровождая действие насмешливым ржанием. Ни уговоры, ни угрозы
успокоить паршивца не помогали, лишь подталкивали того к
продолжению веселья. А за всей этой беготней с удовольствием
наблюдала Мельтия, даже не думавшая помогать сиду. В конце концов
терпение у того закончилось. Коротко прошептав заклятье, тот вызвал
в правой руке водяную плеть и, быстро взмахнув ей, опутав шею коня.
Саэф было дернулся, но взглянув в ласковые, лучащиеся добротой
глаза Глэда, благоразумно решил успокоиться. И затем позволил
навьючить на себя весь имевшийся в распоряжении путников скарб,
подчеркнуто выполняя все команды хозяина. Конь очень хорошо знал
границы терпения Глэда и почти никогда их не переходил. Ключевое
слово – почти.